Гибель Сатурна. АНОНИМУС

обиженных судьбой болванов по смехотворному поводу травит людей, вина которых не доказана.

      – Тихо, – сказала Иришка сквозь зубы, косясь на стоявшего в отдалении прозектора, – тихо, дуралей! Здесь тебе не Россия, здесь за такие слова запросто могут уволить, и другого места ты потом в жизни не найдешь.

      – Ну, меня-то никто уволить не может, я тут не работаю… – начал было он, но она его перебила:

      – Зато я работаю!

      Иришка еще понизила голос и говорила теперь почти шепотом.

      – Слушай, я не хуже тебя знаю, что сексуальная ориентация и промежуточный гендер не превращают людей в ангелов. ЛГБТ – такие же люди, как и все: могут и украсть, и убить, и вообще сделать все что угодно. Но произносить это вслух нельзя, понимаешь, нельзя! Есть у тебя такая версия – пусть, можно над ней работать, но прилюдно об этом говорить не рекомендуется. Пока, во всяком случае, версия не подтвердится фактами.

      Ирина на миг умолкла, потом продолжила уже спокойнее.

      – Да, мужика убили, и мы пока не знаем, кто именно. Но гораздо хуже, что мы не знаем, как его убили. Вот это бы неплохо понять в первую очередь, это могло бы нас хоть как-то сориентировать.

      Волин задумался на миг. А нельзя ли для ясности глянуть, что там у покойника внутри? На все это, как она говорила, желе.

      Иришка только головой покачала. Это вряд ли, покойника уже зашили, так что придется получать разрешение на новый осмотр, а это совершенно лишние хлопоты. Более того, не стоит туда смотреть, уж пусть поверит ей на слово. Если Волин на самом деле этого хочет, она потом покажет ему видео. Но ситуация от этого яснее не станет, там просто мясной холодец.

      Старший следователь пожал плечами: на нет и суда нет. А что, кстати, сказал судмедэксперт? Нет ли в крови покойного следов какого-нибудь яда? Она покачала головой: никаких посторонних токсинов в организме не обнаружено. Конечно, яд мог и разложиться. Но что за яд мог разрушить человека за короткое время, при этом сохранив внешнюю оболочку и полностью уничтожив внутренности… Он не знает? Она тоже. Такие яды обычно – прерогатива спецслужб. Но если тут замешан шпионаж, дело придется передавать контрразведке…

      Волин слушал ее, а сам продолжал разглядывать тело. Ага, вот, кажется, и сведенная наколка. Ну, братцы мои, тут же совсем ничего не осталось, одно бледное пятно. Впрочем, нет, видны пара букв – «И» и «А», кажется, но остальное… Секунду он думал, потом вытащил из кармана смартфон и сфотографировал татуировку.

      – Потом можно будет поиграть с резкостью, – отвечал он на вопросительный взгляд Ирины. – Есть такие программы, улучшают видимость…

      Она рассеянно кивнула – видимо, думала о чем-то своем. Потом вдруг сказала негромко, как бы немного стыдясь своих слов.

      – Я понимаю, это глупость, конечно, но… Никак не могу отделаться от одной мысли.

      – Какой? – спросил он, пряча смартфон.

      – Я тут почему-то вспомнила китайские боевики. В них часто повторяется легенда об ударе отсроченной смерти…

      – Это