Список женихов. Виктория Александер

акцентом. – Перед нами Этьен Луи Туссен, единственный уцелевший отпрыск знатной французской семьи, казненной во время революции. Он был вывезен из страны преданными слугами и теперь проводит дни, занимаясь живописью со страстью, свойственной его предкам, а ночи, ах, mon ami[4], его ночи…

      – Это был блестящий штрих, – сказал Томас, улыбаясь еще шире.

      – В самом деле блестящий! Для человека, которого никто в глаза не видел, репутация прекрасного любовника – истинная удача.

      – Благодарю тебя. – Томас пожал плечами с преувеличенной скромностью. – Каждый делает что может. Должен заметить, что все вышло очень забавно. Я смог оценить это, когда подслушал разговор женщин, обсуждающих чары неотразимого Этьена Луи. Жаль, что я не слышу подобных разговоров о графе Шелбруке. Не настало ли время подыскать для тебя подходящую пару?

      Знает ли Томас о наследстве Джиллиан и условии его получения?

      – Последнее, в чем я нуждаюсь именно теперь, – это еще одна женщина. Сестры, да еще тетушка… право, вокруг меня более чем достаточно женщин. К тому же подходящую невесту, которая пренебрегла бы моими финансовыми затруднениями, найти нелегко. – Ричард умолк. Если Томас в курсе дела о наследстве, то сейчас самый подходящий случай упомянуть об этом. Но друг молчал, и Ричард заподозрил, что тот ничего не знает о предложении сестры. – Довольно о женщинах, Томас, иди сюда и посмотри.

      – У тебя огромный талант, мой друг, – негромко произнес Томас. – Твое мастерство совершенствуется с каждой картиной. Эта вещь чудо как хороша.

      – Не просто хороша, а великолепна!

      – Твоя скромность так же велика, как и талант.

      – Скромность бесполезна, когда живешь, укрывшись в тени другого имени.

      – Я хотел бы, чтобы ты позволил мне поговорить с Джиллиан. Она обладает большим влиянием в обществе и никогда не выдаст твою тайну.

      Голос Томаса звучал чуточку слишком безразлично. В свете происшедшего накануне вечером Ричард почти забыл о том, что одна из его картин принадлежит теперь Джиллиан, и поддержал разговор с той же деланно безразличной интонацией, как и Томас.

      – Ах да, овдовевшая красавица леди Джиллиан. Однако, как я уже говорил, мне нет необходимости осложнять жизнь отношениями с еще одной женщиной, даже если она может быть весьма полезной. Повторяю, я не хочу, чтобы ты посвящал свою сестру в мои дела. Ведь ты уважаешь мои желания, не так ли?

      Помолчав, Томас ответил:

      – Да… Разумеется.

      – Ты не рассказывал сестре о моем творчестве?

      – Нет… Никогда.

      – И не просил пригласить меня на один из ее вечеров?

      – Конечно, нет!

      – Значит, не ты посоветовал ей пригласить меня на вчерашний прием.

      – Вчерашний? Конечно, нет. – Томас нахмурился. – А ты там был?

      – Да, был, но…

      – Она пригласила тебя? И ты пришел. – Лицо у Томаса просияло. – Я считаю, что это большая удача.

      – Почему?

      – Ну, это очевидно… – Томас помолчал. – А чье имя стояло

4

мой друг (фр.).