Те, кого не было. Анна Зенькова

Но он так и не починился.

      На следующий день я позвонила Божене по домашнему. Хотела сказать, что моему телефону пришел кирдык. А она как навалилась. Ни здрась-те, ничего. Прямо-таки допрос с пристрастием устроила. Оказывается, девчонки видели, как мы с Егором уходили.

      – Ну проводил меня человек до угла, и что? – огрызнулась я. – Это же не запрещено законом?

      – Ну-ну, – она хмыкнула в трубку. – Только до угла, и все?

      – И все, – голосу меня стал каменным. – Или ты сплетням больше, чем мне, веришь?

      – Ладно, что ты кипятишься. Уже и спросить нельзя.

      – Нельзя! – отрезала я, – Если ерунду всякую спрашиваешь.

      – Понятно, – протянула Боженка. – Кто-то у нас сильно не в духе.

      – У меня телефон умер, – пожаловалась я.

      – Что, совсем? – ахнула Боженка.

      – С концами. Разлетелся в хлам.

      – Ох, – очередной скорбный вздох. – И как ты теперь?

      Я пожала плечами:

      – Как и все люди прошлого века. Телеграммы, письма от руки. Есть же домашний, на худой конец.

      – Ничего смешного, – фыркнула Боженка. – Посмотрим, сколько ты без тик тока протянешь.

      – Сколько потребуется, – заверила я. – Пока на новый не накоплю.

      – Накопишь ты, ага. Смотри с голоду не умри для начала.

      Вот в этом тоже вся она. Ни капли такта у человека. Или это такая месть – за прошлую жизнь? Пока мама с папой были живы, мы в нашем дворе считались самыми обеспеченными. Своя квартира, машина дорогая. Летом в Испанию ездили. Зимой в Египет. Мне в классе все завидовали. И Боженка тоже. А потом – привет – и ничего нет. Нет тебе больше ни Испании, ни Египта, ни мамы с папой. Зато есть бабушкина тесная хрущевка, пустые вечера и холодные макароны на завтрак.

      Хорошо, еще малая есть. И сама бабушка. Без них меня бы, наверное, уже тоже не было.

      – Божен, я тебе потом позвоню. Пока.

      Я бросила трубку. Даже не спросила, как она себя чувствует. Подруга, называется.

      Но телефон почти сразу зазвонил.

      – Лесь, ну прости! – заныла Боженка. – Ну я коза. Слышишь?

      – Слышу, – чуть подобрев, сказала я. – Коза ты моя дереза.

      – Ну хочешь, я тебе свой телефон дам? Старый.

      – Не надо. Я что-нибудь придумаю.

      – Ну смотри сама, – она явно обиделась. – Я же как лучше хотела.

      – Знаю, – сказала я, – Не переживай.

      Это не потому, что телефон старый. Просто я не люблю быть кому-то должна.

      На следующую тренировку я снова пошла одна. У Божика простуда по полной программе разыгралась: и сопли, и кашель.

      – Захарикова, – хрипела она в трубку. – Это ты на меня порчу навела. Чтобы отбить себе Егора.

      Захарикова! Она меня всю жизнь так называет.

      И, главное, – ха-ха-ха!

      И я тоже – ха-ха-ха!

      Хотя я бы не сказала, что это так уж прямо смешно. По крайней мере вторая часть, про Егора.

      – Привет! – он ждал меня возле класса. Ну то есть не меня, а всех, но мечтать-то можно.

      – Привет, – сказала я как смогла ровно. – Божены сегодня опять не