Мы станем звёздами!. Елена Усачева

Маринка.

      – Пойдем! – Мама стояла в коридоре, перебирала в руках ключи.

      Мысль о смерти придала Маринке ускорения. Больше она ни на что не жаловалась. Ей вдруг и правда стало страшно за кошку. Сколько себя помнила, Лиса была с ней. Она терпеливо позволяла себя гладить и таскать по квартире, сносила бантики и заколки, платья и плащи. Лиса была на даче и дома, потому что это была Лиса. Ее не может не быть.

      Ветеринарную клинику Маринка запомнила плохо. Были коридоры и затоптанный пол. Лиса жалобно мяукала. Переноску то забирали у Маринки, то возвращали. Лису опять стошнило. А потом кошку унесла медсестра, и они с мамой остались вдвоем на лавочке у стены. Маринка почувствовала, что ей холодно, что пусто рукам. Там должна была быть переноска, а в ней – кошка. Ее не могут вот так взять и унести.

      – Она умрет? – прошептала Маринка.

      – Перестань! – прошипела мама. – Врачи сейчас выяснят, что с ней происходит.

      Маринка ничего не слышала. Она пыталась представить свою жизнь и видела только черную беспросветность.

      – Неужели она умрет? – шептала и шептала Маринка.

      Остановившимся взглядом мама смотрела на дверь. И эта дверь открылась, выпуская медсестру. Та позвала маму. Тут Маринка почувствовала, что сама немного умирает. Она плыла в странном состоянии без времени и конкретного места. И это длилось, длилось, пока перед ней не появилась мама, а в руках опять не возникла знакомая тяжесть переноски.

      – Держи! Пойдем.

      – А Лиса? – не поняла Маринка.

      – Все в порядке! Просыпайся.

      Мама что-то еще говорила, а Маринка, словно космический корабль, медленно причаливала к Земле. И пока состыковка не произошла, она ничего не слышала и не понимала.

      Глава четвертая. Боевая ничья

      Ой, что было, что было! Утром Маринка совершенно не могла собрать себя. Мама будила, мама толкала. И была не каша, а Маринкины любимые мюсли, и Лиса сидела на кухне и вылизывалась. Но окончательно понять, где она находится – что это планета Земля, что все правильно, все так, как и должно быть, – Маринка смогла только к физкультуре. У раздевалки их встретил физрук, высокий полный дядька, прозванный за свою походку Пингвином, – и сообщил, что урок сегодня пройдет на улице.

      – Девочки волейбол, мальчики разминка!

      И свистнул, чтобы ни у кого не возникло сомнения, что так оно и будет. Времени осталось только-только чтобы переодеться, поэтому народ быстренько разбежался на женскую и мужскую половины.

      Девчонки только-только потянули через головы юбки и свитера, когда дверь распахнулась. Появилась хитрая физиономия Слепцова.

      – Ах ты! – крикнула Анютка, замахиваясь на него свитером. Но Сашки уже не было.

      – Мышь! – гаркнули из коридора, и в раздевалку влетело что-то серое.

      Стены дрогнули от визга. Девчонки врезались друг в друга, запрыгивая на лавку.

      – Это носок! – Натусик продралась сквозь кучу-малу – кому не хватило мест на лавке, пытались втиснуться в угол, – и вышла в центр раздевалки.