Трасса потерь и находок. Людмила Райкова

поведения и новые реакции. Получив в руки советчика по любому вопросу в виде айфона, люди массово повыбрасывали из квартир все справочники, разобрали книжные полки. Типа, зачем пыль собирать. Телефон маленький, легко помещается в кармане или сумке, всегда под рукой, всегда к услугам. Справка, новости, фильм, связь с родными и знакомыми. Здесь тебе и библиотека, которую не разместишь в квартире. Стоит вслух задать вопрос типа «А что это за город такой, Ольштын?» и получаешь мгновенный ответ: «Погугли, узнаешь». Гуглить Глеб не стал, ориентация в пространстве постепенно прояснилась. На рассвете они приехали в город Ольштын, помылись, поели, поспали. На балконе, Виктор которого Глеб буквально подобрал на проселочной дороге. Под рукой телефон, барсетка с документами. На столе открытый компьютер, у двери дорожная сумка с расстегнутой молнией, и распахнутыми краями. Открытая?! Глеб мигом катапультировался из кровати и ринулся к сумке, запустил руку, нащупал плотный сверток. Облегченно ухнул, вжикнул молнией и переместил ценную поклажу в угол.

      Часы показывали 15.30. Поздновато для утра, хотя, как посмотреть – спать они с Виктором улеглись в 10.30. Пять часов сна в дороге это нормально, теперь поесть и за дела. Пока светло посмотреть город, экспресс-экскурсия обязательная часть программы. Они с Маней в Ольштыне уже были. Тоже проездом, но провели здесь часа четыре.  В семейном архиве есть снимок: Маня в джинсах и футболке у алого кадиллака, а за спиной высотой в пятиэтажный дом так называемые Высокие ворота крепости. В своих путешествиях за десять лет они успели посетить как минимум три десятка городов, задерживались не везде, но снимали всегда. Некоторые кадры получались настолько удачными, что сами собой всплывали в памяти вместе со временем и обстоятельствами в которых они были сделаны.  У телевизионщиков есть правило – не снято, значит, не было. Время показало – так оно и есть.  Перелистывая архив Маня сокрушалась, а что как посбивают спутники, отменят интернет, исчезнет электричество и у нас не останется своей семейной истории. Да что там у нас – в мире не останется.

      Глеб уловил воркующие нотки в речи Виктора и подумал – с женой говорит. Виктор вернулся, махнул рукой.

      – Ольга переживает, сестра звонила из Одессы, звала ее с детишками к нам, выехать не могут. Даже на улицу лишний раз не входят, бояться встретить какого-нибудь недоросля с автоматом. На днях оружие раздавали всем желающим. Говорит нацики из города никого не выпускают. По сути в заложниках держат и своих и чужих. Когда уже Одессу отобьют…– Виктор включил чайник, привычно насыпал в кружки по ложке растворимого кофе.

      Глеб одобрительно наблюдал за этими действиями. Хлеб, масло, колбаса, печенье – вчерашний продуктовый набор быстро материализовался на столе…

      – Что там еще по фронтовым сводкам, Харьков не взяли?

      – Окружили. У батьки договорились, что откроют для беженцев гуманитарные коридоры.

      Виктор привычно сказал, «У батьки», хотя переговоры проводились