Инволюция. А. Кауф

ремнями портупеи. – Я думала, тут одни трактиры.

      Мор заливается скрипучим смехом. Словно два куска металла скребутся друг о друга.

      – Уверена, вы никогда ничего подобного не видели. В этом заведении такой вид на море, просто с ума сойти!

      – Что ж. Ваша речь звучит убедительно. Давайте пройдемся к вашему… как вы сказали? Бэзилу Бейкери?

      Чем дальше они идут, тем чаще встречают бедные рыбацкие лачуги. Ветер усиливается. Запах гниющей рыбы и соли щекочет нос.

      – Вы даже не представляете, какие вкусные булочки со сгущенным молоком делает местный шефповар. Он мой м м м… хороший друг. Я вас с ним познакомлю.

      Мор энергично вышагивает по узкой улочке. Высокий рост вкупе с длинными ногами не дает более низкой Агате поспеть за ней.

      – Воздержусь.

      – Не будьте скромницей, булочка моя. Или компания кошек вам больше по душе?

      – Их здесь довольно много.

      Агата ловко сворачивает с темы, чувствуя, как начинают зудеть раны воспоминаний.

      – В Ливингстон Бэй с трепетом и почтением относятся ко всем кошкоподобным. Вы и сами успели это заметить. За убийство или издевательство над хвостатым божеством человека могут приговорить к смерти.

      – Это незаконно.

      – Моя дорогая! Не забывайте, вы сейчас далеко от столицы. Безжалостный свет науки и воля ее величества не всегда добираются до наших укутанных туманами краев. Ливингстон Бэй и по сей день с почтением относится к своему оккультному прошлому.

      Поверьте, совсем скоро мои слова перестанут быть для вас пустым звуком.

      Агата не отвечает. Если рассуждать рационально, в подобной глуши, оторванной от цивилизации, вполне могли появиться собственные религиозные верования. Однако Агате ни разу не доводилось слышать о ярко выраженном поклонении кошкам – вплоть до постройки для них домов, одевания в человеческую одежду и безоговорочную веру в божественность происхождения. Эта тема была достойна детального анализа и глубокого изучения!

      Углубившись в собственные мысли, Агата всю оставшуюся дорогу либо раздраженно отвечает «да», «нет», «не знаю», либо сыпет неприятными остротами. В очередной раз потерпев крах и услышав нелестный комментарий про длинный язык, Мор наконец то замолкает, оставляя Агату в блаженной тишине, нарушаемой лишь шумом крыльев не отстающих воронов.

      Глава 3

      Агата нередко ездила по разным странам и работала в исследовательских институтах по всему миру. Однако море вблизи она видит в первый раз. От мощеной набережной отходит несколько узких лестниц, ведущих к береговой косе. Проржавевшие рыбацкие судна с грустью поглядывают на море. Брошенные на произвол судьбы, они вряд ли вновь смогут встретиться с волнами. Обвалившийся бетонный причал помахивает Агате своими искореженными прутьями. Всюду валяются битые ракушки и мерзкие кучки гниющих водорослей. Стаи голодных чаек с упоением кружат над мутными водами в поисках пищи. Их громкие крики отражаются от скалистых берегов, разлетаясь