Острый угол. Плюшевый друг. Сергей Басалаев

– И крайний вопрос. Я вижу у вас на столе мягкую игрушку. Пожалуйста, скажите, это талисман одного из членов экипажа?

      – Нет, скорее это некий ориентир, даже можно сказать, своеобразный маяк, который подарила моя дочь Алена. – Ласково погладил игрушку микробиолог Михаил Покровский. – Знаю, если Че – на Земле, то я обязательно вернусь домой.

      В зале послышались редкие аплодисменты.

      – Дамы и господа, пресс-конференция окончена. – Объявил андроид мелодичным голосом. – Прошу покинуть медиа-площадку.

      Журналисты поднялись и зажужжали, точно рой испуганных мух. Космонавты уже потянулись к выходу, как вдруг острым гвоздем вонзился в уши экипажа фальцет рыжего корреспондента.

      – Скажите, а вы уверены в своих женах? Два года для любимых – всё-таки срок.

      Звездных первопроходцев передернуло от возмущения.

      – Не, Стас, ты слышал, а?! – гневно бросил Покровский. – У этой зеленой сопли еще молоко на обсохло, а лезет куда его не просят.

      – Миш, ты че так завелся-то? Парень хотел показать себя акулой пера, а получить три пера в задницу от шеф-редактора, – лениво промурлыкал Тихомиров, вальяжно расположившись в кресле летаэра RosSpace. Сладко зевнул и включил устройство сенситивного сна. – Лучше, закажи какой-нибудь классн -сон… и рекла-рела-ре… – бормотал он, проваливаясь в приятные ощущения.

      Глаза Станислава остекленели. Он блаженно улыбался. Нано-чип, имплантированный в его мозг, старательно моделировала сенс-сон, прозванный народом "рай земной" или просто "зеро". имплант старательно генерировал приятные ощущение, усиливая их в стократ.

      – Опять вошел в "зеро", – брезгливо буркнул Михаил и послал задание нано-помощнику загрузить в сознание неоконченную шахматную партию.

      2

      Спальный модуль Покровского. На часах – 20:30. В воздухе парит голограмма загородного дома, утопающего в белом кипении цветущих яблонь.

      – Пап, смотри, это тебе! – девочка лет четырех заливисто смеется и протягивает Михаилу желтоголовый одуванчик.

      – Спасибо, Алёнка. Когда приеду, ты мне подаришь. Хорошо? – протянув руку к лицу дочки, он хочет нежно погладить ее, но пальцы проходят сквозь голограмму.

      – А ты хотела о чем-то спросить папу! – Высокая блондинка лет двадцати пяти озорно подмигнула Михаилу.

      Девочка несколько секунд забавно хмурилась, потом весело взвизгнула: