«Акушеры». Первый сезон. Лера Грин

бокс положила, – отчиталась Аманда Карловна.

      – Родственники не приходили?

      – Как же. Были вечером. Целая делегация. Профессор лично их сопровождал.

      – Что-нибудь спрашивали? – продолжала Ирина Фердинандовна.

      – Спрашивали. Сказала про пуповину. Думаете, в детской больнице не найдутся добрые люди?

      – Найдутся, конечно. В конце концов, пусть Профессор сам с ними разбирается, – вступила Марият.

      – Показатели-то наши! – Рита Игоревна знала это точно, потому что составляла ежемесячный отчет по родовому отделению.

      – Должен выкарабкаться! – резюмировала Ирина Фердинандовна.

      Несмотря на общий разговор, Аманда Карловна периодически подмигивала Палычу.

      – У вас что, невренный тик сегодня? – отразил знак внимания он.

      – Никакой у меня не тик! Пациенты ждут! Ки-па! – повторила она.

      Аманда Карловна отличалась он остальных заведующих более сдержанным темпераментом. Она никогда не кричала, как Ирина Фердинандовна, не находилась в ежесекундном движении, как Рита Игоревна. Коренастая Аманда Карловна передвигалась грациозно-спокойно. Такими же мягкими и плавными были её действия у операционного и родового стола. Она перманентно пребывала в какой-то своей личной нирване.

      На работу она приходила с коричневой полухозяйственной сумкой, которую неизменно замыкала в ящике стола. А на дежурстве храпела так, что «напарник» был вынужден искать отдельную ординаторскую для ночлега. Но молодые ординаторы называли её «классной», а при плановой ротации отделение Аманды Карловны было для многих любимым. Конечно же она поучала, как и все взрослые, но попусту никогда не придиралась.

      То, что Палыч не проявлял к Аманде Карловне ответного интереса, никак её не смущало. Тем более, что иногда он всё-таки сдавал оборону. Вот и сейчас он приобнял Аманду Карловну в окружности талии, и они совместно двинулись в сторону обсервационного отделения. Палыч – выполнять непосредственные должностные обязанности. Заведующая – обдумывая сорт чая и десерт для дорогого гостя.

      Тем временем в отделении реанимации зазвонил местный телефон.

      17

      – Але, Рибоконь на проводе…

      Мужчина в темно-синем медицинском костюме вальяжно расположился в кресле. Первое, что бросалось в глаза – крупная голова и почти такие же по величине ладони, в одной из которых скрывалась телефонная трубка. Высокий начёс из каштановых волос подчёркивал широкий, с выступающими бровями лоб. Невозможно было определиться с первого раза, красив он или ужасен. Некоторые полагали, что красив.

      Аманда Карловна оперировала как-то «по дежурству» женщину «с предлежанием». Экстренная операция – это вам не плановая. Бригада собирается, какая есть или кто свободен. А пациенты с акушерами заранее не знакомятся. «Как вы себя чувствуете?» – поинтересовалась Аманда Карловна, встретив «свою» женщину в коридоре послеродового отделения. «Прекрасно! – ответила та. – И знаете, меня оперировал такой красивый мужчина!».

      Точнее, оперировала её Аманда Карловна.