Формула Смолянинова. Берег Афины. Александр Календо

"рейнджер".

      Между прочим, совершенно зря.

      Я встретил Одинокого Рейнджера с Той стороны.

      Для неё не имело значения почти ничего,

      что имело значение для меня.

      Разве что красота образов – и я забросал её стихами.

      Иногда мне приходит в голову, что моя способность их писать

      была дана мне исключительно для этой военной операции.

      А это была именно она – военная операция.

      На инструктаже я получил информацию о моей роли.

      Мне полагалось сделать явными, заметными её ценности,

      точнее, отсутствие для неё тех ценностей,

      что так важны для нас с вами.

      Рейнджеры всегда маскируются – их этому учат.

      Мне следовало сорвать маскировку и закричать:

      "Я тебя нашёл! Смотри: все делают так и так,

      а ты делаешь совершенно иначе,

      и у этого нет никаких оправданий,

      кроме того, что ты – рейнджер с Той стороны".

      Я полагаю, что разоблаченный рейнджер

      теряет свою ценность. А вы как считаете?

      Да: если его разоблачат все, но и в таком виде —

      для нас двоих – это было большое достижение.

      Надеюсь, мне дадут медаль, но об этом потом.

      Главной моей задачей была совсем не демаскировка,

      хотя ещё раз подчеркиваю: она ни разу не проигрывала

      рейнджеру Света, кстати, это именно я —

      забыл представиться.

      И, думаю, воспоминания об этом проигрыше

      уже кое-что – в плане перманентного ослабления противника.

      Вы не думайте: мог проиграть и я. Ничего не было предопределено.

      У меня даже мороз по коже, когда я понимаю насколько.

      Если бы я проиграл, то не писал бы эти строки.

      Это Мы выигрываем культурно,

      а максимум, на что мог бы рассчитывать я —

      это троекратный залп в воздух на кладбище душ.

      Да… Это было абсолютно реально —

      настолько, что лучше об этом не думать.

      Что ж, этим и отличаются Они от Нас.

      Как я уже сказал, главной была не эта локальная схватка,

      которая, тем не менее, могла стоить жизни моей душе,

      а совсем другое. И мне трудно будет донести до вас истину,

      пока вы не представите себе ту, о ком я говорю.

      То, что всё при ней, пожалуй, само собой разумеется:

      идеальное сложение, пропорции, физические кондиции,

      здоровье, кожа, черты лица – других в рейнджеры не берут.

      Однако главное – её способность видеть людей.

      Она различала все эмоции человека так,

      словно просвечивала его рентгеном.

      Если можно так выразиться, она была экстрасенсом,

      но видела не органы, а души: все их участки, изгибы,

      тайные уголки и, разумеется, локальные тёмные области —

      болезненность, закрытость, омертвление.

      То, что лишает душу потенциала, гибкости,

      от чего тускнеет взгляд

      (кстати