Шепот бота. Павел Беренсевич

бы в подтверждение этих слов мужчина стал что-то орать про убийц, заговор и жадных воров, но, кажется, это окончательно убедило полицейских в оценке его психического состояния, и они вежливо, но решительно потянули его в сторону служебного авто.

      – Он ничего тебе не сделал? – допытывался Бартек (скорее для поддержания разговора, потому что было очевидно, что я цел).

      Ушастый и Яцек крутили головами и со смесью страха и восхищения бормотали:

      – Е-мое! Вот это псих!

      – Чего он от тебя хотел? – услышал я голос Драбовского.

      Бартек позвонил ему, но Драбовский успел лишь к самому концу, и не понимал, с чего все началось.

      – Он просто набросился на него! Пытался отнять листовки! Орал на всю «Сковородку»! – перебивали друг друга Бартек, Яцек и Ушастый.

      – Эй, эй, спокойнее, не все хором, – присмирил их шеф. – Филип?

      – Все так, – подтвердил я. – Он хотел, чтобы я отдал ему флаеры. Постоянно твердил о своей дочери. Якобы с ней что-то произошло из-за этого «Слимомикса».

      – Вот это псих! – прыснул Ушастый.

      – Больной какой-то, – добавил Бартек, потом прозвучало еще несколько слов из богатого арсенала нашего языка, подходящих для описания нетипичной ситуации.

      Кажется, только Яцек пытался принять во внимание другие аспекты печального события.

      – А если с его дочерью действительно что-то случилось? – взволнованно спросил он. – И этот «Слимомикс» правда какой-то не такой?

      Мы стали закатывать глаза на эти святошины страхи, но шеф отнесся к ним с вниманием и уважением. Он сказал, что мы, люди рекламы, имеем право на этические сомнения, но не можем разбираться во всем и иногда должны доверять авторитетам. Хотя, конечно, есть люди, которые всеми силами хотят это доверие подорвать. Они целенаправленно мутят воду, распускают слухи и портят имидж. На вопрос Ушастого, зачем им это, он ответил:

      – Все просто. Чтобы уничтожить конкурентов. Они говорят: «“Слимомикс” плохой, но, к счастью, у нас есть “Витослим”».

      Кажется, по нашим лицам он понял, что мы не слышали этого названия.

      – «Витослим», – предвосхитил он вопрос, – еще одно средство для похудения, другого производителя.

      Наступила тишина, пока мы переваривали слова шефа, в конце концов Яцек взволнованно спросил:

      – То есть вы считаете, что человек, набросившийся на Филипа, работает на «Витослим»?

      Драбовский неопределенно развел руками. Конечно, он не был уверен, но не удивился бы, если бы те ребята на такое пошли. Прежде чем уйти, он пообещал, что за этот день заплатит мне по двойной ставке.

      Глава третья

      Я воткнул иголку циркуля в станцию метро «Центр». Развел ножки на половину расстояния между ней и следующей станцией, то есть «Политехникой» (если бы Рыжей было ближе туда, она не выходила бы на «Центре»). Прочертил на карте дугу, отрезанную линией Иерусалимских аллей. Кроме того, я отметил небольшой сектор на северной стороне Аллей, состоящий из мест, до которых было ближе от «Центра», чем от каких-либо