Приключения в Новом мире. Магаданский мятеж. Роман Константинович Лунев

шел через Ремесленный конец, задержался у дома Изяслава, а затем вернулся домой и сейчас спит.

      – Далась же ему эта девка, – ворчал посадник, – добро бы хоть толк был от этого, а то ведь…

      – Мой князь, а ведь девушка и правда красива.

      – Что толку, все равно Изяслав ее не отдаст за Елисея, даже если она вдруг согласится.

      – А что может помешать моему князю отдать сыну дочь своего врага после победы над ним?

      – Надеюсь у тебя все готово, чтобы это свершилось?

      – Наемники уже на подходе.

      Посадник кивком головы отпустил приказчика и стал обходить комнату, гася свечи, которые стояли на бюро, столиках и подставках, расставленных на устилавших полы коврах. Остановившись у стола, он провел рукою по казачьему мундиру. Сколько же он потратил денег на подкупы казачьих начальников, чтобы, не служа, получить офицерский чин. А все было бы без толку. Если бы не Гарко, выкравший печать у полкового писаря, не видать бы ему ни чина, ни посадничества. Еще тогда он решил, что так быть не должно, владеющий деньгами должен владеть жизнью. И сегодня утром все должно решиться.

      Посадник долго сидел в темноте, погруженный в думы о прошлом и будущем.

      Взгляд на часы: «Не вызвать ли Гарко? А вдруг все сорвется?». Петр Алексеевич прошел к резному бюро, на котором среди безделушек стояла костяная шкатулка, инкрустированная золотом и драгоценными камнями. Поднял крышку и взял с атласной поверхности маленький стеклянный пузырек с ядом: «Нет, сброду, который Изяслав называет людством, никогда не удастся выместить на мне свою обиду за предательство». Пузырек опустился в потайной карман, он может сегодня понадобиться.

      Посадник прислушался, не раздадутся ли звуки борьбы, но Город молчал, даже ротники, охраняющие городские ворота, притихли и уже не перекликаются, борясь со сном. Черные проемы окон посветлели. Утро. Вдруг чуткое ухо уловило хлопок отдаленного выстрела. Показалось? Нет, вот еще один, пачка и вновь тишина, давящая неизвестностью. И вдруг эту тишину разорвал набат вечевого колокола, призывающий народ на защиту родного города. Посадник метнулся к столу, схватил колокольчик и затряс его, вызывая прислугу. В кабинет влетел Гарко.

      – Что случилось, почему набат? – набросился на него Петр Алексеевич.

      – Видно кто-то из ротников сумел добраться до колокола.

      – А как же наши наемники?

      – Все в порядке, ворота открыты, только что гонец сообщил, что детинец почти взят, лишь несколько почти безоружных ротников еще отбиваются, но долго им не продержаться.

      – Гонец еще здесь?

      – Да, мой князь.

      – Немедленно отправь его обратно, пускай ударят в вечевой колокол к Большому Вече.

      В этот момент в комнату ворвался слуга и кинулся в ноги посаднику:

      – Господин, ваш сын сейчас отправился к детинцу, мне не удалось его удержать.

      – Проклятье на вас всех! – посадник схватил Гарко за грудки. – Догони его, возьми лучшего коня и догони.