Академия хаоса. Лабиринт стихий. Ольга Алексеевна Ярошинская

рывком села в постели, поджав колени к груди. В комнате стало холодно и сыро, как в могиле.

      – Что это было? – прошептала я.

      Уже светало, и я смогла разглядеть и обгорелые обои, и портрет Родерика Адалхарда с выколотыми глазами, и облачко пара, которое просочилось через потолок и исчезло, как и не бывало.

      Я медленно сползла пониже, накрылась до самых глаз, но толком уснуть больше не смогла. Обрывки снов и мыслей путались в голове, я засыпала и прохватывалась от дремоты, и когда в дверь постучали, была даже рада.

      – Миранда? Ты вернулась? – Я подбежала к двери, отодвинула засов и открыла.

      – Арнелла Алетт? – бровь, перечеркнутая шрамом, приподнялась.

      – Мастер Адалхард, – выдохнула я, запахивая плотнее рубашку.

      – Это становится доброй традицией, – отметил ректор, окидывая взглядом мой наряд, – встречать вас полуголой. Я, в общем, не против.

      Он всучил мне букет цветов и вошел в комнату.

      – Где Миранда?

      – Ее здесь нет, – я схватила со стула покрывало и накинула его на плечи. Букет мешал, и шелковая ткань норовила сползти, однако я кое-как прикрылась.

      – Вижу. Я спрашивал – где она? – голос его прозвучал резко, и я фыркнула.

      Ревнует.

      – Разве студентки должны докладывать ректору, где они ночуют?

      – Пожалуй, я введу такое правило, – заявил он, повернувшись ко мне. Взгляд пепельных глаз скользнул по покрывалу. – Ваша мать мне все мозги вынесла по поводу того, что ее дочь пропала…

      – Плохо, наверное, без мозгов, – нахально ответила я.

      Он пристально посмотрел на меня, но я, похоже, набралась смелости у Миранды.

      – Что вы себе позволяете? – подбоченившись, спросила я. – Сначала рушите девушке жизнь… Это я о Миранде, – торопливо уточнила я. – За то, что вы позволили мне продолжить обучение, я очень благодарна. Потом являетесь к ней ни свет ни заря с этими чахлыми цветочками и думаете, что она вас простит?

      – Это чарники, – ответил ректор. – Их красоту можно увидеть лишь на рассвете.

      Нежные розовые бутоны вдруг вспыхнули, разом раскрылись, обнажая золотые сердцевинки, и волна чарующего аромата обдала мое лицо.

      Ахнув, я склонилась к букету, чтобы не пропустить такое чудо.

      – Я передам Миранде, что это было просто восхитительно!

      Мастер Адалхард остановился перед собственным портретом и тяжело вздохнул.

      – Я, конечно, догадывался, что она меня недолюбливает…

      – Вы сами виноваты, – проворчала я, не в силах оторвать взгляд от букета. Теперь цветы стали сочно красными и запахли клубникой.

      – А вы с ней, выходит, подруги, – обернувшись, оживился он.

      – Я не стану вас выгораживать, – сразу ответила я. – Зачем вам Миранда? Неужели обязательно жениться на огневичке? Разве не лучше связать жизнь с… той, кого вы любите, – имя Джеммы Кристо едва не сорвалось с моего языка.

      – Все сложно, Арнелла Алетт, – снова вздохнул он. – Иногда судьба делает выбор за нас.