Академия АСПИД. Обмани меня. Юлия Яр

Козя, как невовремя у тебя совесть проснулась. Видит бог, я хотела обойтись без шантажа, но ты не оставил мне выбора.

      – А воровать, значит, у него она тебе позволяет? – едко заметила я, глядя на замершего от испуга зверька с гадким чувством собственного превосходства.

      – Откуда ты знаешь? – заметался он по комнате. – Там же никого не было.

      – Я видела, как ты взял у него в кабинете запонку с полки сегодня, – хмуро ответила я. – Зачем она тебе нужна?

      Шуршунчик засуетился, закрутился волчком, затем вдруг поник и понуро сообщил:

      – Не нужна. Я просто ничего не могу с собой поделать. Бывает лапы сами тянутся что-нибудь ухватить. Я даже не успеваю осознать, что происходит…

      – Ясно, у тебя клептомания, – со знанием дела заявила я.

      – Клёпа – что? – переспросил команданте.

      – КЛЕП-ТО-МА-НИ-Я! – четко по слогам повторила ему. – Это болезнь такая, характеризующаяся неосознанной тягой к воровству.

      – Ой! Я что, умру? – забеспокоился шуршунчик.

      – Не переживай. Проблема скорее психологическая и она точно лечится, – заверила его я. – Я подумаю, как тебе можно помочь. Только сначала отдай, пожалуйста, запонку. Она, наверняка, очень дорогая, нужно вернуть ее хозяину, пока он не хватился.

      – А что мы скажем, если он заметит? – уточнил Козя, отдавая мне честно наворованное.

      – Не волнуйся, я тебя не выдам, – пообещала я. – Скажу декану, что нашла ее где-нибудь на улице.

      Довольный Казимир покивал и великодушно предложил:

      – Ладно уж, давай, что там тебе надо написать. Помогу…

      Следующие пару часов мы сочиняли письмо от имени главы сыскного управления и подделывали оттиск сургучной печати. Команданте, как и обещал, больше не выпендривался и старательно писал под мою диктовку.

      – А почему ты сама не напишешь? – спросил он, в очередной раз переписывая текст.

      – Потому что у меня очень плохой почерк, – честно призналась я. – У меня не получится так же красиво.

      – Но ведь мой почерк наверняка не похож на этого мистера Римса, – логично заметил хозяйственник.

      – Разумеется, но нам этого и не надо. Большие начальники, Козя, сами писем никогда не пишут, а только печать ставят и подписывают. А уж сколько у мистера Римса работников, которые составляют за него письма, мы можем только догадываться, – пояснила я тому.

      – Пожалуй, – согласился Козьма, передавая мне исписанный листок с кривой сургучной печатью. – Вот, готово.

      Я пробежала по строчкам, удовлетворенно кивнула и скомандовала:

      – За мной, Козя, приступаем ко второй части Марлезонского балета.

      Глава 6. Стой на своем, даже если оно чужое

      По родной академии мы шли почти что чеканным шагом, гордо и не таясь, как и подобает истинным заговорщикам. А чтобы никто из встреченных по дороге адептов и преподавателей не дай бог не заподозрил нас в чем-нибудь хорошем, громко обсуждали недочеты в системе образования факультета магических искусств.