Яд любви. Отель двух миров (сборник). Эрик-Эмманюэль Шмитт

что?

      – Знаешь, кто твой отец.

      Мне хотелось дать ей пощечину. Какая отсталость! Хуже расизма! Говорить о папе с таким пренебрежением… И я так же зло швырнула ей в ответ:

      – Я знаю, кто ты!

      Потом хлопнула дверью и заперлась у себя. Больше мы не сказали друг другу ни слова.

      А чего она ждала? Что я брошусь к ней и она всласть нарыдается у меня на плече? Что я признаю ее жертвой? Но я-то считаю, что во всем виновата она! Что я буду утешать ее, повторяя «все мужики сволочи» и «любви не существует» (у нее теперь это постоянная песня)?

      Нет, папа не сволочь. Он ушел и сделал это из-за любви.

* * *Перепискамежду Коломбой, Джулией и Рафаэль

      Коломба

      Девочки, Анушка только что рассказала мне правду: ее отец ушел к мужчине.

      Рафаэль

      Что?! Как такое возможно?

      Коломба

      Еще как возможно. Он живет со своим другом.

      Рафаэль

      Что он тогда делал все это время с ее матерью?

      Джулия

      У него до этого были мужчины или это случилось впервые?

      Коломба

      Кажется, впервые. Анушка сказала мне, что отец совсем не стесняется этого, он счастлив и сожалеет только о том, что не смог сохранить семью и отдалился от детей.

      Джулия

      А что она сама об этом думает?

      Коломба

      Она хочет познакомиться с другом отца.

      Рафаэль

      Я бы, наверно, не смогла так реагировать.

      Джулия

      Я тоже.

      Коломба

      А я бы смогла. Разве ненормально желать счастья своим родителям?

      Джулия

      Ты говоришь, как будто ты мама своих родителей.

      Рафаэль

      Коломба права. В наше время, когда все сходятся, расходятся и опять сходятся. Сейчас, чтобы быть ребенком, нужно запастись терпимостью.

* * *

      Дневник Рафаэль

      Поездка в Лондон была просто незабываемой!

      Скажу сразу, город оказался совершенно не таким, как я его представляла. Он превзошел мои ожидания.

      Лондон – это Вавилонская башня, но не устремленная ввысь, а спустившаяся на землю, чтобы распространиться во все стороны улицами, проспектами, площадями и парками. Все в движении. Все на бегу. Тротуары кишат миллионами людей разных национальностей. Здесь встретишь и рыжего шотландца с молочно-бледной кожей, и лиловатого индийца, соломенно-белокурого исландца и кучерявую африканку, здесь и полуголодные кокни, и здоровенные викинги, выходцы из Латинской Америки, из Азии, с Кавказа, монголы, турки, арабы, эскимосы, греки и так далее, вплоть до пигмеев. И все они общаются по-английски, на этом мягком и певучем языке, который принимает столько оттенков, сколько людей на нем говорит. Душистый, сочный, фруктовый английский на устах приезжих из Пудучерри; рубленый и отрывистый, если он привезен из Севильи;