Прекрасный новый мир. Роман Злотников

поклон, и вновь повторенное:

      – Повинуюсь, господин.

      Грон вдохнул, повел плечами и тихо спросил:

      – А почему?

      Безымянный поклонился в третий раз.

      – Повинуюсь, господин.

      Грон досадливо поморщился. Ну как заставить его объяснить-то?

      – Кто я?

      – Господин.

      – А почему ты считаешь меня своим господином?

      Безымянный опять поклонился. На этот раз молча.

      Понятненько, не тот вопрос.

      – Сколько у тебя господ?

      – Ты – господин.

      И как это понимать? Он – один? Или он – самый главный? Или господа властвуют ситуационно, то есть который рядом, тот и господин, а появится новый – он станет господином. Грон рефлекторным жестом потер щеку о плечо.

      – А как ты меня узнал?

      – Ты – господин.

      Вот тебе и ответ. Мол, чего тут обсуждать, все и так совершенно понятно. Ты – господин. Но почему? Ладно, попробуем зайти с другой стороны.

      – Сколько в замке твоих господ?

      – Ты – господин.

      – А герцог?

      На этот вопрос Безымянный не отреагировал. Либо предположение о ситуационной власти господина оказалось верным, либо… герцог не обладал статусом господина. Ладно, попробуем уточнить.

      – А кто для тебя герцог?

      Безымянный молчал. Да что же это?.. Как спросить-то так, чтоб понял?

      – Кто для тебя тот, кого ты сопровождал сюда? Ну, который приехал в карете, что вы охраняли?

      Безымянный продолжал молчать. То ли он просто не понимал вопроса, то ли не желал отвечать, то ли не мог. Грон тяжело вздохнул. Получил информацию, нечего сказать… Ладно, попробуем выяснить что-нибудь о пределах своей власти над этими флегматичными парнями.

      – Ты можешь сесть?

      Безымянный опустился на пол.

      – Встань.

      Безымянный поднялся.

      – Подойди к лестнице.

      Безымянный сделал два шага вперед.

      – Отдай мне свой меч.

      Клинок с коротким шелестом выскользнул из ножен. Грон осторожно перехватил протянутую ему рукоять и некоторое время стоял, пялясь то на меч в своей руке, то на Безымянного, а затем ухмыльнулся.

      – Значит, ты выполнишь все, что я скажу?

      – Да, господин.

      – Даже если я прикажу тебе убить себя? – выпалил он и в следующее мгновение отчаянно закусил губу.

      Но было уже поздно. Безымянный не понимал отвлеченных размышлений. Он просто качнулся всем телом вперед, одним движением насадив свою грудь и находящееся внутри нее сердце на лезвие меча, зажатого в руке Грона…

      – Эй, парень, а ну вставай! Ты заплатил только за ночь, а уже утро.

      Грон открыл глаза и сел. В проеме приоткрытых ворот конюшни маячила фигура хозяина придорожного трактира. Грон моргнул и, подняв руку, выдрал из волос запутавшиеся в них соломинки. Значит, он задремал-таки после того чертового петуха.

      – Ну, проснулся, что ли?

      – Да, господин, –