Двергурим. Алексей Ткачик

согласно кивали, жуя сухари.

      – Это потому что там дурных мыслей много. Для того и надо живот развязать. Ну, развязывается?

      Солдаты, снова переглянувшись, и с удивлением закивали вновь.

      – Так-то, братва. Много не ешьте, живот надо развязать, но тяжестью не набивать, – удовлетворенно сощурившись, промолвил Дагна. – Оружие да броню проверьте, пока время есть.

      Люди понятливо загудели и принялись осматривать снаряжение.

      – Дядь, а ты как тут вообще? – брызнув крошками, спросил молодой парень лет двадцати в охотничьей кожаной куртке и с коротким луком, проверяя тетиву. – Дварфы же не выставят хирдов, так в полку говорят. А ты тут. Как так?

      Дагна вздохнул и отхлебнул из фляги.

      – У меня дела на севере.

      – Так ты ж, говорят, в штрафниках.

      – Намотало на шестеренки вашей бюрократии.

      – Чего?

      – Ошибка, говорю. В Дентстоуне разберутся, граф обещал.

      – А, ну понятно… – протянул юноша и уже хотел было задать следующий вопрос, когда его дернули за плечо.

      – Заткнись, парень! – цыкнул на него, сидевший рядом уже седеющий солдат из бывших. – Не докучай командиру.

      – Я не командир, воин, – покачал головой Дагна. – У вас есть свои десятники, рыцари.

      – И где те десятники, рыцари прославленные? – вскочил худой солдат с оспинами на лице. – Пока нас гоблины стрелами на тот свет пришивали, где эти сэр-лорды бы… – запальчиво крикнул он, за что тотчас получил крепкий подзатыльник от здоровяка справа.

      – Закрой хайло, придурок! Беду накличешь! – тихо пророкотал он.

      – А ты меня не затыкай, Олаф! – не унимался худой. – Ты от сохи в армию пришел! Тебе все едино, привык спину гнуть на благородных и вопросов лишних не моги задать! Оно и ладно, пока пашешь, зверя добываешь им на стол, но чтоб жизнь свою класть по дурному, за просто так, даже разок не саданув в отве… – он резко замолчал, когда тяжелая ладонь припечатала ему рот и повалила на землю.

      – Еще раз ты откроешь свою поганую пасть, Роб, я тебя здесь же придушу! – тихо зарычал тот, кого он назвал Олафом. – Враг рядом, идиота ты кусок! Что ты разорался? Хочешь, чтобы Фреда и парней скогтили, а потом и всех нас заодно, да, сволочь?

      – Хватит! – Дагна встал и выпрямился, медленно расправив плечи. Все стихли. Будучи всего полтора метра ростом, дварф умудрялся смотреть исподлобья, но при этом сверху вниз на гораздо более высоких людей. А обладая шириной плеч в почти две трети от своего роста и руками толщиной с бедро человека, мощь подгорного воителя не вызывала никаких сомнений. Необычная броня только добавляла его облику монументальности.

      Олаф послушно отпустил Роба, не забыв, однако, толкнуть того затылком в землю.

      – У нас впереди бой, – процедил дварф. – Плохая затея устраивать сейчас свары.

      Роб, болезненно морщась, сплюнул и, вытерев губы тыльной стороной ладони, на этот раз тихо буркнул:

      – Я сказать одно хотел. Сэр-лорды черт знает где. А мы – тут! И ты – тут. И нас из-под косы Костлявой ты