Чеченский след. Фридрих Незнанский

Ты опять? Что, я за тебя буду воду спускать?

      – Тут свежачок залетел, – пропищал кто-то с верхних нар. – Пусть на коллектив поработает! Спустит, – в разных углах хохотнули, – пару раз. А мы ему потом поможем… Веничком протолкнем. Поглубже!

      – Обломитесь, – тихо, но внятно сказал Аслан, проходя вперед.

      – Братаны! Да это крутой! – засмеялся писклявый наверху. – На бздюм его! На бздюм!

      – Погоди. – Владельцем зычного голоса оказался широкоплечий детина почти двухметрового роста. – Ты, брателла, каких кровей будешь? – обратился он к Аслану.

      – Я? – Аслан хотел выиграть время и успеть определиться, как тут могут отнестись к тому, что он не просто «лицо кавказской национальности», но и чеченец?

      – Он не ассур, – определил писклявый. – И не армянин!

      – Я чечен! – твердо заявил Аслан. Тут ничего не утаишь.

      – Ну, – разочарованно протянул писклявый, – тогда иди дальше! Канай, кент!

      Аслан сделал еще несколько шагов вперед.

      – Еще дальше, – приказал зычный голос.

      Когда глаза немного привыкли к полутьме, а горло к духоте, Аслан разглядел прямо перед собой нескольких человек, сидящих рядком на нижних нарах и уставившихся на него в упор:

      – Ты действительно чеченец? – спросил один из них на родном языке.

      – Наши родовые земли в аиле Старая Сунжа, – так же ответил им Аслан.

      – Почему ты тут?

      – На то воля Аллаха! – смиренно поклонился Аслан.

      – Мы тебя конкретно спрашиваем. Все равно сегодня же все будет известно. Тебя как зовут?

      – Аслан Магомадов.

      – Знаю я Магомадова! – поднялся один из этой компании и вышел на свет.

      Это был высокий и худой мужчина лет пятидесяти. Совершенно седой. С лицом уставшего и разочарованного библейского пророка. Он с брезгливостью оглядел Аслана, поморщил нос, будто обнюхивая, и безапелляционно заявил:

      – Но это не он! Не похож… – подумал и добавил: – Или похож?..

      – Я не единственный Магомадов на свете. – Аслан, сдерживаясь, опустил глаза.

      – Тот служил у Бараева. Я его сам видел!

      Они земляки, чеченцы… Вот только какие? Скорее всего, московские уголовники. Аслан промолчал, ожидая продолжения разговора, каких-то слов, по которым можно было бы точнее сориентироваться, куда они клонят, чего допытываются?

      Но и собеседники замолчали, рассчитывая услышать комментарии с его стороны.

      – Ты служил у Бараева? – напрямик спросил седой.

      – Нет, – Аслан будто бы соврал, но сказал правду, – я только выполнял его отдельные поручения.

      – Какие?

      – Это его тайна. Я не могу чужую тайну открыть.

      – А в «конторе» перед следаками ты так же сохраняешь чужие тайны?

      – Аллах свидетель! – склонил голову Аслан.

      – Что вы там шепчетесь по-собачьи? – прервал их зычный голос. – Говорите понятно! Что это за говно к нам прибило?

      – Ты что за говно? – седой спросил