Жена для вождя-дракона. Лидия Миленина

в племени Мэй. Может быть, вы проявите… милосердие и дадите мне свободу? Я …

      – И куда ты пойдешь свободная? – вдруг усмехнулся он более добродушно. – Обратно в Гортам по бескрайней степи? Я мог бы устроить это. Жаль только, что спустя несколько дней мы найдем твои кости, обглоданные степными волками. Хочешь этого? – пристально посмотрел на нее.

      Алира и сама это понимала. Даже, если уговорить вождя дать ей лошадь, далеко она не ускачет. Скорее всего, ее сожрут дикие животные.

      – Нет. Но я могла бы остаться в вашем племени, – сказала Алира. – Я научусь… работать по-вашему, могу стать вашей служанкой! Я научусь быть… полезной!

      Гор вдруг сложил руки на груди и расхохотался, хитро глядя на нее сверху вниз.

      Потом сделал один шаг к ней и склонился в ее сторону с лукавством в глазах.

      – Ты, несомненно, будешь очень полезной мне. А, значит – и всему моему племени. Знаешь, что будет, если я дам тебе свободу, и ты останешься в племени? Если мужчины узнают, что ты перестала быть собственностью их вождя? Стоит тебе выйти из шатра – и тебя заберет сильнейший из воинов. Тот, кто сможет отстоять в схватке право… заботиться о тебе. Алира, – рассмеялся он, насмешливо глядя на нее сверху вниз. – У степняков не бывает свободных женщин! Каждая – при муже, отце или брате. Лишь немногие женщины-воины имеют свободу жить сами по себе и выбирать себе мужчину. Ты – явно не воин, – улыбнулся он. – Любой, кто сможет доказать право «опекать» тебя заберет тебя себе. И я не буду препятствовать степнякам исполнять свой закон. Хочешь так?

      Алира опустила глаза и закусила губу. Получается, с нравами кочевников все еще хуже… Даже, если она вымолит у вождя формальную свободу, это ничего не даст ей.

      Ей захотелось плакать, ее слегка затрясло от ощущения собственного бессилия. Надежда, вспыхнувшая в сердце на несколько минут, рухнула. Показалось даже, что этот вождь поманил ее ласковым обращением, намеренно дал ей надежду – и тут же разрушил ее, чтобы рабыня знала свое место.

      Это воспринималось, как… издевательство. Как жестокость. Хоть она и понимала, что он всего лишь озвучил ей законы своего племени.

      – Но ведь вы… цивилизованный человек, я вижу… Почему вы поддерживаете нравы степняков? – спросила она, еще цепляясь за какую-то соломинку у себя в душе.

      – А зачем мне менять их? – пожал плечами Гор. – У меня другие задачи. Ты выросла в городе и считаешь степняков дикими, неотесанными. А они считаю вас, городских, странными и тоже… неразвитыми. Я же не принадлежу ни к тем, ни к другим. Мне нет дела до ваших обычаев. Я лишь опекаю племя, что подчинилось мне и дало мне власть, – он помолчал, и вдруг резко заговорил о другом: – Так что, ты хочешь променять меня на другого мужчину? Ответь, Алира. Ты не хочешь меня и будешь рада принадлежать другому воину этого племени? – его взгляд блеснул, и Алира поняла, что он спрашивает серьезно, испытывает ее. В его мощном теле ей почудилось напряжение, как будто ее ответ имел для него большое значение.

      – Нет, –