Солнце в огне. Ксения Хан

ей правды, прошептала Йонг. – Их должно быть семь. Семь глаз. Семь врат. Открылось только шесть. Вы понимаете?

      Старший помощник Тэ покачал головой.

      – Честно говоря, не очень. Но если вы объясните мне…

      – Последний Глаз Бездны ещё не открылся.

      Йонг зашарила по столу, схватила салфетку и сложила её таким образом, чтобы в ней получилось шесть слоёв. Седьмой она наложила сверху, свернула в трубочку и посмотрела сквозь неё на почти испуганное лицо старшего помощника. Если назавтра он не расскажет всем, что младший сотрудник Сон Йонг окончательно двинулась, это будет большим везением.

      Она нашла её, замочную скважину. У неё был ключ: частица той Йонг, что осталась в не-Чосоне, так и не сумев покинуть сердце капитана Мун Нагиля.

      «Наконец-то, – довольно зашипел имуги. – Я укажу тебе путь, если ты с-с-сможешь отыс-с-скать правильное место. У тебя вс-с-сего пять новолуний. Потрать это время с пользой, и мы с-с-сможем вернутьс-с-ся».

      – Мы сможем вернуться, – повторила Йонг. Опустила салфетку и взглянула на старшего помощника Тэ, впервые за весь вечер по-настоящему. – Тэ Нагиль, я могу попросить вас о помощи?

      7

Пусан, Южная Корея, конец лета 2024 года, год Деревянного Дракона

      Как это работает? Как это будет работать?

      Йонг корпела над картами с расположением звёзд снова, но теперь изучала небо над родной Кореей, гадая, насколько сильно оно отличается от неба не-Чосона – снова! Шестой Глаз Бездны открылся рядом с Конджу, почти в середине полуострова, но её оттащило обратно в Пусан, а время сжалось до нескольких часов вместо трёх месяцев.

      «Не думай про миры, думай про место, – ворчал имуги внутри Йонг. – Тебя притянуло обратно, потому что ты была частью с-с-своего мира. Обратно мы вернёмс-с-ся, потому что в Чосоне осталас-с-сь часть тебя. Доверьс-с-ся мне и перес-с-стань тратить с-с-силы на то, что тебе неподвлас-с-стно».

      – Ага, – отзывалась она. – Если мы ошибёмся в расчётах, то никогда не увидим Глаз.

      Вместо привычных уже сверок своего неба с небом не-Чосона она думала о том, насколько медленнее течёт время в её мире, и её охватывали сомнения, всё больше и больше, оплетали разум, точно змеиные кольца.

      «Ты почувс-с-ствуешь, когда придёт час-с-с», – шептал имуги.

      – Ты почувствуешь… – передразнивала его Йонг и злилась. На себя за слабые познания в действительно нужной ей области и на него – за то, что не помогал, а только расстраивал. Впрочем, она и не должна была рассчитывать на помощь мифического существа, в не-Чосоне оказавшегося по-настоящему злой версией из легенд её вселенной.

      – Что случится с тобой, если мы не вернёмся в не-Чосон? – спрашивала Йонг вечерами, без сна лёжа в своей кровати. Она попросила у родителей футон, мама вытащила ей бабушкино наследство с таким видом, будто Йонг просила подарить ей пони. Пришлось соврать, что ей жарко спать на кровати, и это было почти правдой: лето в Пусане выдалось жарким и удушливым, ветра привычно сменили курс и в августе задували с материка, высушивая посевы. Говорили, это был самый жаркий сезон в Корее. Говорили, мир ждут перемены, и не