Волшебная жемчужина Энди. Ирина Никулина Имаджика

очень обрадовался. Такой необычный подарок раздобыл для сестренки! И он побежал со всех ног домой, чтобы её обрадовать.

      Он мчался по мостовым старого города, когда увидел на горизонте столб черного дыма. «Интересно, что это горит?» – подумал мальчик и ускорил шаг. Тревожное предчувствие сжало его сердце. Добежав до Роуз-стрит, он увидел людей, несущих ведра с водой. Одна женщина в длинном синем платье остановилась, посмотрела на Энди и покачала головой: «Бедный мальчуган…». Он не был уверен, что она сказала именно эти слова, но прозвучало что-то похожее. И еще она опустила взгляд. Энди ускорился и добежал до своего дома за пять минут, при этом холодный ветер сорвал его шляпу и унёс куда-то вдаль. Он не стал останавливаться, было не до шляпы.

      Горел именно их дом. Энди не хотел верить своим глазам. Всё вокруг было затянуто дымом, носились люди, гудела пожарная машина, в воздухе летал пепел. На секунду мальчику показалось, что он видит дурной сон. Он несколько раз ущипнул себя за руку, так больно, что брызнули слезы. Но ничего не изменилось, и он не проснулся: это был не сон, а настоящий пожар. Пробегающий мимо пожарный нечаянно толкнул Энди, и тот упал на мостовую. Ему показалось, что сейчас его затопчут, и он умрет, но чьи-то сильные руки подхватили мальчика. Он увидел папу и обнял его за шею. Артур вытащил сына из толпы.

      Позже Энди увидел Диану, у нее были плотно сжатые губы и злые глаза, она прижимала к груди свою большую говорящую куклу, хотя уже несколько лет с ней не играла. И он запомнил на всю жизнь маму, которая закрыла лицо руками, а плечи её сотрясались в немых рыданиях.

      Отец посадил Энди в машину мистера Дудлика, на заднее сидение. Чуть позже туда села Диана. Она молчала, как будто потеряла дар речи. Мама села впереди, и машина тихонько тронулась. У папы тряслись руки, потому он старался ехать медленно и аккуратно.

      – Поедем к Ангелине, – тихо сказала мама, – у нее две комнаты, а нас четверо…

      На Энди навалилась усталость, он почти уснул, но слышал разговор сквозь сон. Отец долго молчал, потом всё же ответил: – Нет, едем к Розмари, она нам не откажет. Дети спят?

      – Да.

      – Если бы ты не курила в постели…

      – Давай не будем сейчас об этом говорить, Артур!

      – Нет, будем! – повысил голос папа. – Ты понимаешь, что мы лишились дома и наших вещей? Если бы ты меньше пила, этого бы не случилось.

      – Давай, обвиняй меня во всём! – заплакала мама. Она плакала тихо, но как-то надрывно и снова закрывала лицо руками. – Я вообще не о такой жизни мечтала! Ты обещал мне счастье, рай и золотые горы. А мы живем, как последние нищие…

      Они еще долго ругались, и Энди закрыл уши ладонями, чтобы не слышать.

      Вскоре они приехали к дому тетушки Розмари. Эта дородная дама была старшей сестрой дедушки, отца папы. Она всю жизнь была одинокой, наверное, из-за своего сурового характера. Работала она в булочной, и потому в ее доме всегда была свежая выпечка. Она молча встретила гостей и проводила к камину. Посадила