Темные ночи. Роман. Миша Димишин

тебе спишу. Если что, подтвердишь – я ножиком никого не ширял.

      Ашот взял еще стул и сел рядом с Вадимом. Оба молчали.

      Вошел радостный рубщик мяса. Двумя руками он нес перед собой огромную кастрюлю.

      – Кусочки отборные. Заберете так? – поставил он лохань на стол, – Пусть еще чутка настоятся в маринаде пока довезете.

      – Ты мясо будешь получать? А то мне пора. Я с пяти утра здесь, – обратился рубщик к Вадиму.

      – Нет. Он ничего получать не будет, – ответил за Вадима Ашот, – А ты иди, отдыхай. Мы тут сами.

      Ашот начал перекладывать мясо из столовской бадьи в свою небольшую кастрюлю.

      – Я тут еще прибраться хотел, – замялся рубщик, взял со стола вырезку, попробовал её на вес и хотел положить в холодильник.

      – Себе возьми, – остановил его Ашот, – Зачем снова морозить.

      – Мне одному многовато будет, – рубщик положил вырезку на стол и сходу разрезал её пополам окровавленным ножом, которым и был убит гебист.

      – Тебе какую? Филейка, – показал он обе части Вадиму.

      Вадим передернулся, его снова чуть не стошнило.

      – Чё это с ним? – улыбнулся Ашоту рубщик.

      – Он такое мясо не ест. А ты бери, бери, – продолжил перекладку шашлычных кусочков Ашот.

      – Ну, как скажете, – пожал плечами рубщик, завернул филейки в тряпицу и положил в свою сумку. Туда же он запихал свой халат.

      Потом рубщик показал, где висят ключи от «Разделочной», попросил сдать их на проходную и ушел.

      Ашот запер за ним дверь.

      – Так, – энергично объявил он Вадиму, – я на Рицу. Вернусь ближе к восьми, погрузим в твою будку жмурика, вывезем и с лодки в море. Мы тут с тобой, брат, подельники.

      Но «брат-подельник» энтузиазма Ашота не разделял и продолжил угрюмо смотреть в пол.

      – Я трупака не повезу, – категорично отказался он от идеи утопить в море труп.

      – Э-э-э… Ты Жигуль хочешь? Я тебе свой отдам. Мамой клянусь, – подбодрил Вадима Ашот, и тот согласился оказать помощь в вывозе тела.

      – Хорошо. Но здесь я один не останусь. В машине буду ждать. В восемь не вернешься – уеду.

      – Куда уедешь? Что ты скис, как баба? Ключ от «Разделки» – Ашот показал ключ, что передал ему рубщик, – я на проходную сдам, иначе Василич припрется. А кроме него тут никого нет. Не боись.

      Вадим хмыкнул, потер лоб, и горе-подельники вышли через грузовые двери «Разделки» к своим машинам. Ашот погрузил кастрюлю с шашлыками в багажник Волги и выехал со двора. Вадим прикрыл за ним ворота и вернулся в кабину продуктовой будки.

      До восьми вечера было далеко. Вадим прилег на сидении Газика, а Ашот покатил на озеро Рица, где его дожидалась странно сложенная компания.

      Первыми туда приехали Кира с мужем на его персональной машине. Водитель Леонида Семеновича собрал походный стол, установил шезлонги, принес сумки с продуктами.

      Сразу за ними подъехали Слава и Алла Петровна. Женщины соорудили бутерброды с черной и красной икрой. Леонид Семенович открыл бутылку коньяка,