Гептата. Рубен Самвелович Аракелян

быть его собственным естественным выводом. Только так его судьба потечет по верному руслу, и только так мы сможем придерживаться нашего договора.

      – Ваш договор для меня не имеет значения, – ответила Азура, все так же снисходительно улыбаясь, – но твоя просьба, а я надеюсь, что это была именно она, а не указание, для меня важна. Я исполню твою волю, брат. Можешь не волноваться об этом. И даже приму тот факт, что вы все собрались тут и решили сбросить на меня со своих хрупких плеч тяжкий груз ответственности. Я сделаю это. Ради тебя, Аллар, – она повернулась и снова обняла на прощание сестру, – и ради нашего брата, нуждающегося в моей защите.

      – Во всей твоей мудрости, Азура, – сказала Аллар, поцеловав сестру в лоб.

* * *

      – Эй, пацан. Ты спишь?

      Тим выждал несколько секунд, прежде, чем ответить. Нужно было время, чтобы осознать собственное присутствие здесь, в этом месте. И чтобы Игорь поверил, что молодой человек действительно спал.

      – Пацан, – снова прошептал он.

      – Спи, Игорь, – ответил Тим, не оборачиваясь к собеседнику.

      – Я вижу стаю волков. Они идут сюда.

      – Тебе это приснилось. Спи, до рассвета еще есть время.

      – Нет, говорю тебе, – сказал Игорь, поднимаясь на локтях, – они близко.

      Молодой человек медленно поднялся на ноги и двинулся вверх по лестнице.

      – Я позабочусь о волках. А ты отдыхай. Нам весь день идти.

      Он поднялся по ступеням на несколько пролетов вверх и остановился у небольшого отверстия в стене. Выгляну наружу, он осмотрел белый покров, от которого отражался лунный свет. Далеко впереди можно было разглядеть еле различимые городские стены, казавшиеся в ночи лишь миражом. Вьюга успокоилась, и в воздухе трещал мороз. Тим пошел вперед, проходя пролет за пролетом, двигаясь вдоль стены разрушенной башни, пока не добрался до ее вершины. Выйдя через проем на балкон, он медленно обошел площадку, на которой когда-то очень давно горел сигнальный костер, оповещавший жителей великого города о приближавшейся опасности. Далеко на востоке небо уже начинало светлеть, знаменуя грядущий восход. Он увидел, как с той стороны к башне стремительно приближаются темные, практически неразличимые точки. Закрыв глаза, он протянул руку и коснулся вожака стаи. Его сознание было наполнено голодом и холодом. В нем не было ничего, кроме этих двух начал, служивших ему движущей силой. Словно воспаления, они раздражали зачатки примитивного разума, контролируемого одними лишь инстинктами, заставлявшими его бежать вперед на запах добычи. Той добычи, которую ему не суждено заполучить. Тим коснулся этих начал. Осторожно, не желая надавить слишком сильно. Раздражение спало. Волк остановился, а вместе с ним остановились и другие его сородичи. Они не понимали, что происходит. Почему их вожак больше не ведет их к еде. Но они и не могут этого понять. Несколько секунд вся стая стояла на белом снежном покрывале, после чего вожак развернулся и направился в обратном направлении. Остальные волки покорно последовали за ним. Тим открыл глаза и проследил, как медленно удаляется скопление точек в сторону стремительно