О чем расскажет Белая ворона. Галина Литвинова

их услышит. Но так как буква А могла кричать только: «А-ааа-ааа», а буква У – лишь «У-ууу-ууу», то лесные обитатели никак не могли их понять. Зайцам казалось, что «а-а-а-а-а» напевает соседка зайчиха, укладывающая зайчат спать. А синички, услышав «у-у-у-у-у», прятались под листьями. Им казалось, что это приближается сильный ветер и может сдуть их с дерева.

      Но буквы-то знали кто, как кричит, и побежали навстречу друг другу. Встретившись, они забыли все обиды, помирились и решили кричать вместе. Так как буква А – первая в алфавите, она начинала первая: «А-аа», за ней подхватывала буква У: «У-уу». Так и получилось у них то самое волшебное слово, на которое откликнулись и зайчики, и синички и другие звери и птицы. Даже старый медведь вылез из своей берлоги.

      Пожурили лесные жители непослушных беглецов и показали короткую дорогу к их родному дому: букварю. Остальные буквы очень обрадовались возвращению А и У! Ведь без них в букваре начался настоящий переполох: невозможно было прочитать ни одного предложения.

      Больше А и У никогда не убегали. Вместе с другими буквами они путешествовали по страницам книг, рассказывая людям самые разные интересные истории.

      Что же это было за слово, которое помогло буквам вернуться домой?

      Ёлка

      Папа елку в дом принес

      Холодную и колкую,

      Высокую-высокую –

      С зелеными иголками.

      Теперь блестят на елке

      Гирлянды, шишки, шарики,

      Забавные зверушки,

      Хрустальные фонарики…

      Дед Мороз стоит под елкой,

      Хитро улыбается.

      Огоньками дивными

      Все переливается.

      А когда взойдет звезда

      Очень-очень яркая,

      Настоящий Дед Мороз

      Привезет подарки.

      Он примчится на конях

      В белых-белых санках;

      С белоснежной бородой,

      В красной шубе жаркой.

      Постараюсь не уснуть,

      Чтоб увидеть в щелку,

      Как положит Дед Мороз

      Мне сюрприз под елку.

      Старая дверь

      Жила-была старая дверь. Много лет служила она хозяевам уютного старого дома. Дверь защищала жильцов от сквозняков, холода и недобрых людей. Она помнила прикосновения всех, входящих в этот дом. На ее потертой ручке остались оттиски мужских рабочих пальцев и следы от женских заботливых ладоней. А расшатанные петли помнили тяжести маленьких сорванцов, качающихся на двери тайком от родителей…

      Дверь постарела вместе с домом: она уже не распахивалась так легко и гостеприимно, как в свои молодые годы.

      Постаревшие петли болезненно скрипели, деревянные детали рассохлись, краска облупилась и стала отлетать хлопьями, обнажая потемневшие доски.

      Когда однажды в доме появился новый владелец, дверь ему проскрипела:

      – Постарела я, мил человек, отправь меня на пенсию. Пусть мое место займет современная юная особа. Не смогу я охранять тебя, как прежних своих хозяев.

      И понял человек просьбу двери; да и сам видел, что совсем она устарела и не вписывалась в облик обновленного жилища. Совсем скоро вместо прежней дряхлой двери