Собиратель душ. Яя Чехова

радиоактивные?

      Для начала пришлось объяснять леди Ди значение слова «радиоактивный» и выслушивать нудноватую лекцию о разнице между магией и ионизирующим излучением.

      Под эти разглагольствования в голове я неспешно поднималась по винтовой лестнице к себе в покои, там же то ли прогулка, то ли занятия запланированы, а я все еще выгляжу как слегка отмытый бомж, а не высокопоставленная дама. Пролете на третьем мне стало попадаться все больше нелюдей в легких кожаных доспехах и странных худощавых товарищей с гогглами на лице. Они вели носами в мою сторону, но никаких действий не предпринимали, словно я была невидимкой.

      Вначале я не особенно обратила на гостей внимания, мало ли, какие мероприятия приняты в это время суток, может, плановый обход какой, но на этаж выше охрана и загадочные товарищи в стимпанковских очках буквально кишмя кишели возле дверей моей комнаты. Божечки, там что, произошло убийство? На меня было покушение? Так и знала, что от внимания коронованных особ не выходит ничего хорошего!

      Двери были выломаны из косяка и щепастым ковриком лежали на полу. На софе завывала, раскачиваясь, как блаженная, Кошачий глаз. Возле нее памятником самой себе застыла Рыбья голова, закрыв глаза. На моей постели, измятой и перерытой, прямо в сапогах полулежал главвампир и словно бы спал. По комнате сосредоточенно кружили пара волков и один барс, нюхая углы (хоть бы никто пометить их не вздумал!).

      Я замерла в дверном проеме и задала самый логичный вопрос:

      – Это что это в моей камере делается, а?

      Глава 4 Верните мне Кошачий глаз!

      Диана

      Я охнуть не успела, как меня закружил вихрь, стиснувший ребра и заполошно бормочущий на ухо что-то вроде «Ты нашлась, мое сокровище, моя прелес-сть! Моя маленькая глупая загадка! Не смей больше пропадать!»

      Кожа лица начинала гореть от торопливых жадных поцелуев, покрывавших ее в перерыве между лихорадочным шепотом. Я настолько охренела, что только попискивала, когда вампирьи руки сжимали меня еще крепче, пытаясь выдавить завтрак, словно зубную пасту из тюбика. Да что ж он делает при таком скоплении народа? Да как бы и наедине нет у него никакого морального и тем более юридического права так меня тискать! И почему это так возмутительно приятно? Легкая розоватая дымка (ненавижу розовый цвет!) стала затуманивать голову, и я даже обвила вампирью шею руками, когда он вдруг ослабил хватку и начал отплевываться и чихать. Чего-й-то?

      А, вон чего: он уперся носом в свитер в попытке пробиться глубже к лебединой шее моей, вампиром еще не поцелованной.

      – Где вы взяли эту гадость? – сверкая глазами и кривя идеальные губы, спросил император.

      Я не обиделась, поскольку идеальной красавицей никогда себя не считала, но возмутилась – в смысле, блин, что не так с шеей?

      – Почему гадость? Обычная шея, между прочим, вполне стандартных размеров. И шла в комплекте с остальным, не то, чтобы у меня был особенный выбор! Или вы не о ней? – робко