Светорада Медовая. Симона Вилар

сладкого ротика появляются такие прелестные ямочки… Усмар невольно задержал взгляд на губах Светы и даже судорожно сглотнул слюну, ибо ему уже чудился вкус ее рта, медовый, пьянящий…

      Словно забывшись, Усмар шагнул к ней, отвел пальцами тонкие пряди от ее щеки, такой теплой, упругой и бархатистой. А когда она взглянула на него… Какими же прозрачными и медовыми были ее очи под темными бровями!

      – Эй, тиун, погоди лезть-то! – прервала его мечтания Света. – Сам дал понять, что муж мой теперь не последний человек в округе, так что держись от меня подальше.

      – Ну что ты все про Стрелка своего? – понизил голос наступая Усмар. – Ты вон его возвысить хотела, а он знаешь, как тебя отблагодарил? С мерянкой в Медвежьем Углу сошелся, с Согдой этой, шаманкой дикой. Она у мерян красавицей и искусницей в любви слывет. Вот он с ней и того… Все об этом знают, только тебе не говорят. Вот бы ты и сошлась со мной – не так-то обидно было бы. – Тиун усмехнулся и добавил: – Сама же потом благодарить будешь…

      Светорада замерла, глядя на него.

      – Что еще за… шаманка? Нет, я не верю!

      – Верь не верь, но это правда. Отчего тогда он засиделся в Медвежьем Углу на Итиле? Отчего к тебе не летит? Очаровала его шаманка, верь мне.

      Светорада часто задышала и прижала руки к груди, чувствуя, как сильно забилось сердце. Нет, этого не может быть!

      Усмар смотрел на нее как будто с сожалением. Поймал ее ослабевшую руку, ласково пожал.

      – Успокойся. Он просто не ведает, какое ты сокровище у него.

      – Ведает, – тихо и как-то отстраненно отозвалась Светорада.

      Усмар же настаивал на своем:

      – Да что нам с тобой до него? Где он? Когда еще явится? Пока не наскучит ему его лада новая? А я тут, я люблю тебя, а весна такая… Любиться-то как хочется…

      – Вот и иди, любись со своей женой, – опомнилась Светорада и быстро отступила от тиуна. Подумала: а не хитрит ли он, стремясь добиться от нее милости? От этой мысли ей сразу стало легче дышать и все увиделось в ином свете. – Асгерд твоя – первая и самая родовитая женщина в Ростове. Она носит твоего ребенка. Прознай ее братья, как ты тут мне о любви говоришь… Не гневи Рода, тиун.

      – Что мне ее краса, – дрожащим голосом ответил Усмар, чувствуя, что впадает в горячечный бред от ее близости. – Ее краса, как у Зимы-Морены – холодная и колючая. А вот ты, Медовая… Сладкая моя, горячая… Я ведь знаю, чувствую, как ты откликнешься, как ответишь, истосковавшись по мужской ласке.

      И Усмар вдруг крепко обнял ее, прижал к себе, стал страстно целовать. Опешившая Светорада даже замерла, растерялась. А он целовал ее умело и глубоко, отчего даже голова пошла кругом в первый миг. Но тут же все восстало в ней против собственной слабости. Не желая покоряться, она отвернула лицо, стала упираться в грудь Усмара руками, силясь оттолкнуть.

      – Пусти! Да пусти же, говорю!

      – Нет уж, сладость моя! Я по тебе с первой нашей встречи сохну. Да и общие тайны у нас. Отчего же не скрепить их еще одной тайной? Страстной…

      Задыхаясь,