Воины Игры, Супруг смерти. Марина Ушакова

к той, а выбрал эту? Они похожи. У обеих золотые глаза.

      – Вы позволите присесть?

      Рыженькая чаровница робко кивнула и отвела сияющий взгляд, пряча удивление и смятение. Её гладкие щёки залились ярким румянцем, что дико умилило мужчину. Вот в чём секрет! Она выглядит невинной, чистой, наивной, а та пропитана всепоглощающей силой королевы, знающей себе цену. Но королеву он никогда не сможет забыть…

      Некоторое время Эдгар рассматривал нежное лицо с манящими губами. Снял очки и чуть наклонился вперёд, проявляя всей своей позой внимание. Он не мог заставить себя отвести восхищенного взгляда от бархатистой кожи лица. Он с трудом подавлял в себе желание прикоснуться к ней, чтобы убедиться, что она настоящая. Он изучал её как патологоанатом, обнаруживший живые цветы или золотые прииски в грудине трупа…

      – Как вас зовут?

      – Ульяна. Ульяна Власова, – едва слышно выдавила девушка, испуганная столь пристальным вниманием к своей персоне.

      – Потрясающее имя. Вы восхитительны, Ульяна. Позвольте угостить вас чем-нибудь?

      – О, нет, нет, спасибо, – девушка испуганно отодвинула пустую чашку и, схватив сумочку, резко вскочила. – Мне пора идти.

      Мужчина крепко ухватил хрупкое запястье.

      – Вы торопитесь, Ульяна? Или я вам неприятен?

      Девушка сглотнула. Нет, этот молодой человек весьма приятен. Но его заоблачно дорогой костюм и золотые запонки на манжетах, такая же булавка на галстуке выдавали в нём либо бандита, либо магната. А Ульяна опасалась связываться с подобным людом. Удивительно, как, имея такой презентабельный и, можно сказать, экзотический вид, он до сих пор не схвачен контрольными комиссарами и не отведён на допрос?

      Карие, почти чёрные глаза смотрели на неё снизу умоляюще, с неким намёком на беззлобную насмешку, с ироничным вызовом. Впервые за всю свою жизнь она видела столь притягательно красивого и одновременно отталкивающего ледяными глазами-дулами мужчину.

      У него странные глаза. Мертвые? Нет. Гулкие. Словно порванный барабан. Свет не отражается в них, а проваливается в бездонную пропасть. Страшные глаза человека знакомого со смертью, и пьющего с ней чай на досуге… Что за глупости лезут в голову?

      На фоне бледного, измученного лица с удивительно улыбчивым, крупным ртом классического очертания, глаза зияют двумя чёрными дырами, растворяя в себе свет, словно преобразуя его в живительную энергию гибкого и сильного тела…

      – Перестаньте, я не кусаюсь, Ульяна. Присядьте, если не торопитесь. Честно, я не бандит и не магнат. Я доктор. Вы русская?

      И очень мелодичный голос. Бархатный перелив интонаций завораживает, проникает в каждую клетку тела, резонирует, будто цепляется за любое препятствие, чтобы отразиться и вновь звучать повторением или бесконечным эхом в голове. Будто демоны, завороженные его игрой света и тьмы не отпускают его слова, а фанатично играют ими, боясь упустить каждый звук или ноту. Он мог бы стать певцом, услаждающим божественным