Что, если переместиться в книгу?. Даниил Владимирович Байчиков

      Духом и телом незамедлительно поникнешь,

      Но нос подними и тогда, может быть, осмыслишь,

      Что ни укуси безобидная змея,

      С горы в пропасть соскользнула бы нога,

      А яда в змее и нет, что на утро окажется

      Но погибнешь от своих же домыслов в момент, что укус смертельно скажется,

      И что пройти вперёд к несчастью не дала,

      И до смерти что змея так подло довела"

      Даниил Байчиков

      Творя, любя и восхваляя свой собственный талант, мысль посетила удалая автору, кто в писательстве гигант. Не было такого в издательствах, приём тот над другими издевательство и остальных текстов обесценивание, как вариант. То можно поставить на сценах любых, сделав в театре любом настоящий аншлаг. В общем, мечтою обзавёлся поэт, и в необычной манере сотворил грёз макет. Реально сделать то абсурдно, зато аналог есть недурный. Нет ни полномочий, ни разрешений, но все методы обычные придать решил забвению. Гениального творца имея чёткое клеймо, взял листок, нашёл старое перо. Путь до цели сократил, строчки составив кое-как, в свою книгу себя уместил, может, и не всегда впопад, зато уверенно наш поэт известный Байчиков Даниил. Там ведь нет ограничений и досад, всё мило и прелестно. Чтоб кирпич не стукнул и не простыл он, заранее в сцены сюжетные всё нужное всунул, но не главное и заветное, иначе так не интересно. Только то, что необходимо и полезно: все персонажи там его слушаются. И вот с такими возможностями лучшими в мир ложный, но на настоящий такой похожий, нырнул с головой. Идеальный и полностью довольный собой, еще не реализует план гениальный, пока что в копии вселенной ещё покой: в своём городе бессменном бытует появившийся герой. В взбучке лёгкой от волнений, придаётся размышленьям, какая предстоит морока, но от результатов в упоении крайнем. Какие проекты необычайные воплотит он, как архитектор. Но так как край книжный оригиналу идентичен, его квартира, дом, и двор такой же гнустный, обезличенный. Для мыслишек свежих прогуляться он решил, вечер поздний по приходу в мире том вот только наступил. Идёт какой-то весь угрюмый, о прошлом, видимо, подумал: „упирается мне в очи блеск фонарного столба, ностальгией на часочек к себе мой разум загребя. Точь такое ж осветление в океанируме было, лампы мощные нагнали от их света ослепленье, надолго в памяти застыло. А ныне что? В коробке каменной в уныньи, но вот с блёстками зато".