Маленький человек. Пётр Пигаревский

пишут письма в поселковый совет с требованием установить памятник всем жителям имения, как борцам за справедливость, мученикам и страдальцам. Коля полностью поддерживал это благородное начинание, я тоже энергично кивал головой в знак согласия.

      Далее Коля таскал меня вместе с велосипедом по склонам горы и показывал многочисленные мрачные каменные дзоты, из которых финны стреляли в солдат Красной армии. У последнего дзота я встал на колени и взмолился:

      – Коля, может, достаточно, я все увидел, все понял, может, вернемся?

      – Нет, осталось еще три дзота, без них нельзя, иначе ты не поймешь всю структуру финской обороны и гений Маннергейма.

      Как и когда мы перебежали шоссе и поехали в обратную сторону я, конечно, не помню. Но по мере того, как ноги все увереннее начали крутить педали, мною овладело радостное чувство и в мозгу возник образ маленького ресторанчика в Зеленогорске. Там уютно, тепло, там пиво и такие вкусные спагетти с ветчиной! Коля, как всегда, скрылся где-то впереди, а я неспешно крутил педали и мечтал.

      Он возник внезапно – стоял рядом с велосипедом и ждал меня. «Как благородно, – подумал я, – или, может быть, у него что-то случилось с великом?» Выражение лица у Николая было непреклонным. Он показал на противоположную сторону дороги, за которой высилась гора.

      – Нам туда.

      – Зачем, Коля, мы уже все посмотрели.

      – Значит, ты не понял главного: в краеведении не бывает мелочей. Самое интересное я всегда оставляю на конец.

      – Ты хочешь сказать, что нам нужно будет подняться на эту гору?

      – Обязательно.

      Я снова готов был пасть на колени.

      – Коля, давай в следующий раз, у меня нет сил, поедем, я знаю, тут недалеко есть чудесный ресторанчик, уже совсем скоро.

      – Ты хочешь променять рассказ о героической поварихе Клаве на чревоугодничество? Не ожидал!

      – Но, Коля…

      Воспоминания, как мы взбирались на гору, стерлись из памяти. К счастью, все тяжелое быстро забывается. Почти час спустя мы оказались на вершине, но на ней ничего не было, кроме вязкого песка и нескольких сосенок.

      – Коля, а зачем мы сюда пришли?

      – Нам не сюда. Нам вот в ту сторону, еще километра два.

      Я застонал.

      Спустя еще час, обессиленный, я уперся бессмысленным взором в огромные гранитные камни, врытые в землю.

      – Ты видишь этот дзот? Невдалеке будет еще один, и мы обязательно туда сходим тоже, – в голосе Николая не слышалось ни одышки, ни тени усталости. – Вот ради этого мы сюда и пришли.

      – Коля, а мы за сегодняшний день уже много видели точно таких.

      – Это особенные, – отрезал Николай.

      После он поведал мне душераздирающую историю о том, какие страшные бои шли в этих местах и наши войска никак не могли подступиться к этим дзотам. И только повариха Клава, предварительно укокошив трех финских «кукушек», позволила Красной армии овладеть этими укреплениями.

      – Теперь ты, понял зачем мы сюда шли?

      Я стоял потрясенный, не в силах пошевелиться.

      – Понял.

      – Теперь