Здесь, но не сейчас. Юлия Узун

я не позаботилась надеть джинсы. Стояла в коротких джинсовых шортиках, шелковой безрукавке и привлекала кровососов. Айала оказалась в этом плане предусмотрительнее. Она надела широкие льняные брюки с большими карманами, так что ноги были защищены. Руки тоже, благодаря джемперу. Только ступни, слегка прикрытые сланцами, были выставлены на съедение.

      Эрик же был скрыт наполовину. Плотные джинсы на ногах, а сверху – белая футболка с V-образным вырезом, настолько тонкий полиэстер, что кровопийцам иногда удавалось пронзить его.

      Он вновь шлепнул себя по шее.

      – Ну, все, харэ! – крикнул Эрик, негодуя. – Заканчивайте свое представление! Это уже не смешно.

      Скрипнула дверь прямо напротив места, где мы стояли, и вышел старик в старой поношенной турецкой одежде, за спиной выглядывала девочка или девушка. Кто поймет, когда голова укутана платком?

      – Здрасте, – я помахала ручкой и, насколько могла, любезно улыбнулась.

      Мужчина не двигался, стоял, как каменный и глазел на нас.

      Пихнула Эрика в бок:

      – Ты же турецкий знаешь…

      – Мерхаба, – тогда сказал Эрик. – Эм… Селам Аллейкум, амджа!

      Старичок попятился назад, что-то быстро и ворчливо произносил девочке, загоняя ее в дом, как овцу в средневековье. И дверь со скрипом захлопнулась.

      Если я скажу, что мы были удивлены, то это будет очень слабое выражение.

      – Что он говорил? – осмелилась спросить охреневшего от происходящего Эрика.

      – Н… назвал нас дУхами.

      – Духами?! – взвизгнула Айала.

      – Да… сказал: «пошли молиться, дочка, чтобы извергнуть сатану, который ниспослал нам этих духов», – пояснил Эрик, при этом, не сводя глаз с той злосчастной двери.

      – Что происходит? Какие духи? – заводилась моя сестра. – Я ухожу отсюда!

      И Айала побрела по дороге, которая вела вниз. Однако, я сомневалась, что это был правильный путь к отелю. Так и следовали за Айалой по извилистым улочкам Калеичи. Сейчас создавалось впечатление, что в городе до сих пор действовал комендантский час. Ни души. Словно люди вымерли.

      Не знаю, сколько времени мы бродили так. Часы стояли, а мобильные телефоны дали сбой в сети и время не синхронизировалось автоматически. У всех троих мобильники показывали разные цифры и даты. Эрик предположил, что в Лабиринте мы угодили в какое-то магнитное поле, а иначе не объяснить поведение электронных и механических предметов. На душе становилось подозрительно не спокойно.

      Мы забрели в какой-то жилой переулок и почуяли запах дыма и свежеиспеченных лепешек.

      – Ммм… я такая голодная! – протянула Айала.

      – Я тоже чего-нибудь съел бы, – подхватил ее Эрик.

      Я промолчала, но кушать хотелось не меньше.

      За углом мы увидели несколько женщин в платках и серых юбках. Одна раскатывала тесто, другая переворачивала огромные лепешки на круглой печке, похожей на камень. Слюнки потекли. Эрик погладил живот.

      Еще три женщины помоложе суетились рядом, как я поняла – помогали более опытным.

      Турки, как нам рассказывали, народ гостеприимный,