Аурум. Роман Илич

нет!

      – Молодец. А теперь можешь идти. И этого, кто там пришел, позови.

      ***

      В общежитие Лео шел в смешанных чувствах. С одной стороны, повышение – это всегда хорошо и приятно. С другой, была Оля Куродоева, и с ней компромат на него.

      Вопрос, что делать, стоял настоящим колом для морали, совести и элементарной человечности. Ведь Оля его заложит. И плакало тогда не только звание, но и вся карьера. А отказываться от повышения не принято. Сразу начнутся неудобные вопросы, подозрения… Да и Нейтон Владимирович обидится. Не известно, какие у него были планы на будущее капитана Леонида Быкова. И что там помнит Ник из вчерашнего? Тот еще вопрос.

      Но этот вопрос отпал сразу после звонка телефона. Звонил сам Ник.

      – Слушаю.

      – Лео. Так что? Я полагаю, что по деньгам мы квиты.

      – Это за какие такие заслуги?

      – За то, что я тебя бате не заложил! Ты вообще помнишь, в какой переплет ты меня вчера втянул? Ты мне теперь по гроб жизни обязан.

      – Короче, деньги можешь оставить себе. У меня нет настроения тебе сейчас морали читать.

      – Ну так давай настроение тебе поднимем. Где повышение отмечаем?

      – Повышение?

      – Дурака не включай! Я же говорю, ты мне по гроб жизни обязан.

      Твою же мать! Ах, ты же старая скотина! Чтоб тебе конкретно «его» да именно «туда».

      – Стоп–стоп, Ники! Ты что это, сукин сын, имеешь в виду? Мне что, еще три года с тобой нянчиться?

      – Шутишь? Мне кажется, что еще как минимум до полковника я буду повышаться исключительно после тебя…

      Лео положил трубку.

      Что б вас всех «туда» и на «то самое». Ну за что? За что?!

      ***

      На стук в дверь долго не открывали. Лео уже начал думать, что никого нет дома. Но неожиданно дверь открылась. И из-за нее прилетела пощечина. Такая тяжелая, сильная и до хруста в зубах звонкая пощечина.

      – Не помню, но, наверное, я это заслужил.

      В дверях стояла грозная и как всегда бледная от природы Яна. Или «Яна Грозная»? Потом стоило разобраться.

      Она была на полголовы выше Лео, и это добавляло ей доминантности, а ему пониженности. Поэтому его вопрос прозвучал особо по-детски.

      – А Марк дома?

      – Дома.

      – Сказал людоед, пережевывая чью-то печень. – Лео просто не удержался от колкости.

      – Тебе еще добавить?

      – Язык мой – враг мой! Марк, ты там жив? – крикнул он за плечо стражу обители капитана дальней авиации.

      В глубине комнаты появился Марк… в кухонном сарафане? Он что, готовит? Яна Грозная, ты оправдываешь свое имя на все сто.

      Видимо, она решила сжалиться.

      – Марк, к тебе друг пришел.

      Лео попытался войти в комнату, но Яна не двигалась с места. По ее лицу было ясно: он не войдет, пока она этого не захочет.

      Пока Лео осознавал сей простой и одновременно сложный факт, из-за плеча Яны выглянул Марк.

      – Привет, Лео.

      – Привет, каблук. Марк, выйдем, надо поговорить.

      Оба посмотрели