Обычные мы. Полеты фантазий. Максим Савин

говорить любое длинное нелепое слово и попросту смеяться над выдуманной чепухой.

      ***

      Время подошло к ужину. После еды близнецов Римкус настолько разморило, что они не пошли никуда гулять, а просто легли каждый на своей постели и смотрели в потолок, стараясь ни о чем не думать. Кажется, кто-то из детей успел задремать на полчаса, как внезапно Ларри воскликнул: «Глобус!». Туоми аж подпрыгнула на кровати:

      – Что, глобус?

      – Вот и я подумал, – наморщил лоб мальчик, – а что с ним? Он так и будет лежать в кладовке годами, пока мы не надумаем избавиться от хлама при очередной генеральной уборке? Как только мы разбираем вещи, мама или папа сразу же находят им ценность, то их «берет» ностальгия, то отец говорит, что долго искал эту вещь и хорошо, что мы ее нашли.

      – Мы даже не знаем, как его чинить, – продолжила Туоми, – часть каркаса повреждена, словно откололась от падения или удара. Мы не знаем, что это за материал или какие инструменты следует использовать.

      – Папа всегда так занят, что глобус в ближайшее время чинить не собирается, – подтвердил брат, – обычно отец говорит следующее: «Быть писателем – очень хлопотное занятие. Никогда не знаешь, когда к тебе придет муза, но, когда это случится, нужно быть готовым». Наш чулан – это склад вещей, которыми папа не готов заниматься из-за музы, и нам их чинить не позволяет, чтобы не испортили ничего.

      – Да-а, дела-а, – загадочно протянула сестра, – папа лишь упомянул, что эта вещь может быть раритетной и иметь ценность для какого-то коллекционера или для науки – археологии.

      Ребята принялись было обсуждать, где еще могут пригодится бесполезные необычные предметы, но очень скоро уснули.

      Глава 3 «Общий сон»

      Когда дети уже глубоко спали, да и родители вместе с ними, из чулана дома семьи Римкус начали проявляться лучи света. Поначалу они были тусклыми, можно даже подумать, что этот свет исходит не из чулана, а от фонарного уличного столба. Иногда бывает, что фонарные столбы долго разгораются, и дают полное освещение только через какое-то время. Спустя еще пару мгновений можно было точно убедиться, что свет исходит именно оттуда, так как он четко очертил контур двери чулана. Наконец, дверь в чулан отварилась без чьей либо помощи, выпустив из него столб света такой яркости, который способен осветить целый район или небольшой городок, вроде Вэлдора. Когда немного привыкаешь к свету, то среди прочих вещей можно разглядеть тот самый глобус – он подлетел до середины чулана, начал медленно вращаться против часовой стрелки, а видимые дефекты, которые так и не починил ни папа, ни папины друзья, стали исчезать. Железный вертикальный каркас глобуса, где обычно находится карта мира, принял ровную круглую форму, подставка, на которой он стоит, тоже стала ровной, а края, о которые можно было порезаться, сгладились. Свет, исходящий из глобуса начал изменять окрас, а вращение против часовой стрелки хоть и не прекратилось, но стало казаться, словно глобус одновременно крутится в обе стороны.

      Ларри лежит на кровати, широко раскрыв