Тень Горгоны. Роман о заре мира. Тамара Огневицкая

Я как раз приготовил сегодня свои наработки. Будет презентация что надо… Как бы сказала моя ныне покойная супруга «О-го-го»!

      Лязгнула заветная связка ключей исторической кафедры. Профессор открыл аудиторию и уверенно промаршировал вниз, довольно быстро для пожилого человека спускаясь к рабочему месту. Спустя пару минут он включил свет, и без того унылые зеленые стены лектория приобрели еще более грустный вид.

      – Как, кстати, продвигается ваша статья, Олимпия? Открыли космос?

      Всегда умиляла его бодрость и открытость.

      – Хорошо… Думаю, как все успеть… Правда, меня очень смущает один фрагмент находки.

      – Ага!

      – На нём содержатся языковые единицы… Слова из разных языков в общем.

      – Трудности перевода, я правильно понимаю? Ну… У разных археологов рано или поздно возникает масса претензий к своим языковым знаниям. Помнится, как раз в вашем возрасте мне пришлось изучать турецкий и персидский. Правда, в это время еще динозавры по планете бегали…

      Карл Юрьевич ухмыльнулся.

      – Про иероглифическое письмо Египта вообще молчу. Как вспомню – сколько бессонных ночей… Ну ничего, раз мы смогли, то и вы сдюжите.

      – Сегодня будет что-либо про Геракла? Косвенные свидетельства или что-то такое?

      – Вне всяких сомнений. Но упор будет не на мифологию… Мы с вами историки, а не сказители. Ну-с, погнали.

      Судя по всему, профессор сегодня был явно в хорошем расположении духа. Напевая отчего-то вальс Мендельсона, он приступил к подготовке рабочего места с вышеупомянутой презентацией. Олли, выпив немного горького кофе с лимоном, достала записи. Спустя полчаса сзади раздались шаги старосты потока Алевтины, окруженной несколькими фаворитками, в число которых наша кудрявая знакомая никогда не входила. Словно в аудиторию зашла Кристина Агилера с подтанцовкой. Она громогласно её поприветствовала, но решила сесть подальше от второгодницы.

      – Ты всё-таки восстанавливаешься после академа, кудряшка?

      Оля предпочла отшутиться. Голубые глаза вспыхнули игривыми огоньками.

      – О, да! Я тут как раз гардероб себе обновляю. Можешь что-нибудь посоветовать?

      – Ну… Если тебе это будет по карману, то да.

      – Где продаются такие хорошие манеры, как у тебя?

      Аля фыркнула и села прямо напротив профессора, сказав несколько комплиментов, отчего тот начал что-то оживленно рассказывать. Второгодница… Почему-то такое обидное название. От него всегда пробегает мороз по коже. Потому что чаще всего его используют для обозначения человека, потратившего год жизни впустую. Тем временем поток все прибывал. Конца и краю ему не было видно. Прибывавшая сонная толпа студентов рассаживалась. Парень в красной толстовке пролил её уже остывший кофе с лимоном. Олимпия сделала вид, что этого не заметила и вытерла лужу бумажными платочками. Она предпочитала вообще никак не реагировать на досадные