Инкарнация. Юлия Бабчинская

тяжело дышала, намертво вцепившись в оба меча. С каждой секундой становилось все холоднее, мороз будто пробирался под кожу, впивался в нее ледяными нитями.

      Адель чуть придвинулась к Джудит, которая все еще не очнулась, но та была так же холодна, будто мертва. Канцлер мрачно и сосредоточенно смотрел на них. Наконец он мотнул головой, на несколько секунд оставил весла и снял с плеч свой плащ, кинув его поверх девушек.

      Адель с благодарностью закуталась в теплую шерстяную ткань, вбирая носом спасительный аромат хвои, и уснула.

      Очнулась она под мерный ритм чьих‑то шагов, а когда открыла глаза, то увидела над головой прямую линию губ и птичий клюв маски. Анри!

      Адель заерзала на его руках, которые так крепко держали ее, закутанную все в тот же плащ Канцлера.

      – Тише, mon amie, потерпи немного, – она услышала утешительные слова Анри.

      Куда он нес ее, где остальные девушки, где Джудит?

      Но Адель не могла произнести ни слова, так сильно стучали зубы. Мороз все еще сковывал ее тело, и с каждой секундой она ощущала это более явно. Даже плащ больше не грел, холод будто поселился где‑то внутри.

      А может, это не холод? Может, это смерть к ней подступает? С чего она решила, что сможет пройти магическое испытание? Насколько надо быть смелой или… глупой.

      Канцлер был прав. Она вела себя как настоящая дура.

      Адель резко дернулась, но Анри удержал ее и лишь крепче обнял.

      – Мы почти пришли, – сказал он и пинком открыл возникшую перед ними дверь. Пересек комнату с большими окнами и бледно-голубыми стенами. На улице уже почти рассвело, и солнечные лучи робко стекались на белый мрамор.

      Подойдя к огромной, даже королевской, кровати, Анри уложил Адель на подушки. В ту же секунду в комнату ворвалась леди Сания.

      – Давай, Анри, поторопись. Птичка совсем замерзла!

      То птичка, то рыбка, подумала Адель с некой долей усталости.

      Анри скрылся за дверьми, а леди Сания засуетилась возле Адель, помогая ей освободиться от мокрой одежды. Потом принюхалась и, сощурившись, посмотрела на Адель.

      – Любопытно. От тебя воняет, как от протухшего кальмара.

      – И чувствую я себя так же, – прохрипела Адель. – Что со мной?

      – Я предупреждала тебя, девочка. Тебе не стоило мериться с ними силами.

      Только теперь Адель поняла, что на ней все еще перчатка с мечом, и леди Сания наконец решила избавить ее от железяки.

      – Кольцо, – проговорила Адель. – Спасибо.

      Она дернулась, чтобы вернуть украшение, но леди Сания остановила ее.

      – Скажи спасибо моему непослушному Анри. Но давай сперва разберемся с твоей лихорадкой.

      Холод действительно превращался в опаляющий жар, который грозил поглотить Адель. Она застонала, запаниковав от надвигающейся волны, предвещающей нечто дурное.

      Но тут дверь вновь распахнулась, и в поле зрения Адель появилась не кто иная, как Джудит. В руке девушки сверкнул меч, которым она взмахнула, нависая над Адель.

      Глаза Джудит странным образом