Экомонстр. Лопес Евгения

закон запрещает давать бесплатные частные уроки? Любой репетитор должен зарегистрироваться в экосистеме и получать там и учеников – из общей очереди – и зарплату. И мой гражданский долг, как очевидца экономического преступления – на него донести. Чтобы его посадили в тюрьму.

      Тайлер чуть не задохнулся от ужаса.

      – Папа! Пожалуйста, не надо! Пожалуйста!

      – Хорошо, – смилостивился отец. – Я не буду на него доносить. Но взамен ты прекратишь эту дружбу. И не только очно, но и по хелу разговаривать с ним больше не смей. Я буду контролировать все твои контакты. И если только замечу хоть один звонок…

      – Хорошо, – с трудом выдавил Тайлер.

      – Вот и договорились. И пойми – я, как родитель, обязан оградить тебя от дурного влияния. А влияние Фоултона – дурное, потому что отвлекает тебя на совершенно бесполезное дело… Ты еще потом скажешь мне спасибо.

      И, весьма довольный достигнутым результатом, отец удалился в свой кабинет.

      Тогда Тайлер все-таки навестил Фрэнка – в последний раз. Улучил час, пока отца не было дома, и буквально на пороге быстро поведал старику все, что произошло…

      – М-да, – горестно вздохнул тот. – Примерно чего-то такого я и ожидал. Ну что ж, удачи тебе, Тайлер. Будь счастлив…

      И на прощание крепко обнял ученика.

      А еще через год в дверь квартиры Кейнов постучала незнакомая женщина лет 30. В руках она держала объемный футляр.

      – Я дальняя родственница мистера Фоултона, – представилась гостья. – Он умер. А инструмент завещал тебе.

      Тайлер проплакал два дня, а потом снова взял в руки валторну. И долго, протяжно она плакала вместе с ним…

      Глава 6. Колледж

      Так Тайлер начал заниматься экономикой и прочими предметами, необходимыми для поступления в колледж.

      Все они давались ему с трудом. Времени действительно понадобилось много: потому что приходилось зубрить – практически все. Каждый день он сначала долго собирался с силами и мысленно настраивался, прежде чем сделать распоряжение хелу на демонстрацию учебных материалов. И каждый день долго и усиленно, тяжелой борьбой с самим собой преодолевал невыносимое, гнетущее нежелание, жгучий внутренний протест и ненависть, которые неизменно ощущал при первой же мысли обо всех этих науках…

      У него стало часто портиться настроение. Даже гуляя или обедая с приятелями в кафе, он думал только о том, что сегодня в его расписании присутствуют обязательные уроки, и раздражался. А веселые шутки друзей казались какими-то несусветно глупыми. Тайлер стал все чаще ловить себя на том, что становится почти таким же угрюмым и недовольным, как отец…

      В колледж он все-таки поступил, но там стало еще хуже. Теорию теперь он вынужден был зубрить буквально сутками, решения задач – покупать. А зачеты и экзамены почти никогда не получалось сдать с первого раза. Вечные двойки и хвосты преследовали Тайлера, нервируя, лишая сна и нормальной жизни…

      Не помогали отвлечься даже отношения с девушками, тем более, что не особенно-то