Попутный лифт. Анатолий Ялов

подводные квартиранты манкируют своими обязанностями и никак не подтверждают своё присутствие. Пруд радует взгляд, добавляя разнообразие в примелькавшееся чередование аллей и лужаек, не более того. С некоторым допущением можно убедить себя в распространении благотворной влаги по окружности. Но если кому приспичит выразиться насчёт того, как «отражения облаков заигрывают с тенью склонившейся над водой ивы» – это будет не про меня. Недоступная мысль о том, что ведь есть где-то моря всего мира с их ураганами, являлась неприкрытой угрозой.

      Конечно, я опасался книги, как приключения, в котором все мои прошлые достижения и опыт совсем никак не пригодятся. Признаюсь, по мере прочтения текста у меня появлялось впечатление, что в нескольких шутовских эпизодах персона с непристойно серьёзным лицом списана Петром с меня. Справляться с минутной слабостью помогал Арне Транкель. В его эксперименте приняли добровольное участие двадцать человек, которые заявили о неверии в то, что по почерку можно определить характер человека. Под диктовку они написали текст. Через неделю им раздали индивидуальные характеристики от «эксперта-графолога». После прочтения и изучения письменного заключения каждого из двадцати попросили оценить его точность. Независимо друг от друга одна половина участников эксперимента определила характеристику как «совершенно правильную и на удивление точную», а другая – как «в общем и целом верную».

      Внимание! Все предоставленные «заключения» были идентичны!!! Вот образец, маленький фрагмент из заключения «эксперта»: «Вас угнетает обилие правил и ограничений, поскольку Ваше стремление к свободе, имеющее глубокие корни в Вашей личности, является выражением потребности самому отвечать за свои поступки. Ваш почерк показывает, что в Вас есть некоторые художественные задатки, которым Вы, однако, не дали полностью развиться».

      Ложное узнавание.

      Артефакты и пейзажи Нижнего Вяземска, переименованного императорским указом из Буэнос-Вяземска во времена Первой Русско-Испанской войны. Большой университетский город с метро, с белостенным кремлём у слияния Вертуги и Кады и с вековым смешением архитектурных стилей. Пётр не сочинил, а собрал Нижний Вяземск, как ребёнок собирает что-то диковинное из подаренных ему кубиков. А недостающие элементы с успехом заменяет руинами других игрушек и неосторожно попавшими на глаза предметами: пепельница, прикупленная взрослыми в предвидении курящих гостей и потерянная за отсутствием таковых, трофейная шкатулка сестры, которая осталась после её поспешного, необдуманного набега.

      Вспоминается, как при одной из наших с ним встреч, году этак в девяносто третьем, мы смаковали как хороший анекдот защищённую недавно «на полном серьёзе» историческую диссертацию о торговых и культурных связях древних греков и предков поморов по результатам раскопок Акроземска, что на берегу Белого моря…

      Глава