Клуб смертельных развлечений. Фридрих Незнанский

– остроумное название, ну и решил, что забавно будет...

      – Да уж, – пробурчал Турецкий. – Веселей не бывает... Как там Ирина вообще?

      – По-моему, вполне бодро, все говорила про какой-то выпускной концерт своих учеников.

      – Нет, ну надо же! – тут же возмутился Турецкий. – Мужа в острог, можно сказать, упекли, а она о музыке своей беспокоится! – А про себя подумал: хорошо, что Ирка спокойна, хорошо, что у нее сейчас дел невпроворот... Хотя знаем мы это спокойствие.

      – Что делать, Александр Борисович? – философски заметил адвокат. – Жизнь продолжается.

      – Да уж, – вздохнул Турецкий. – А ты, значит, выпивал? – снова невпопад сказал он. – Вместо того чтобы своего драгоценного клиента из «гестаповских застенков» вызволять, ты, значит...

      – Ну уж вы скажете... Просто вчера допоздна с Константином Дмитричем и Вячеславом Иванычем обсуждали эту заковыристую ситуацию и пути ее разрешения.

      – Что, и Костя тоже с вами наяривал? – удивился Турецкий.

      – Нет, Меркулов ушел...

      – Ну?

      – ...как только Грязнов вторую бутылку «Ахтамара» вытащил.

      – Школа, – оценил Турецкий.

      Гордеев горестно покивал.

      – А вы, значит, продолжали? И сильно?

      Еще один кивок. Гордеев даже приложил ладони к вискам, тяжела, мол, жизнь подростка.

      – Взрослый – тот, кто преуменьшает, а не преувеличивает количество выпитого накануне, – назидательно сообщил Турецкий.

      Гордеев только вздохнул.

      – Ну и как, придумали что-нибудь ценное?

      – Так, в общем и целом, – промямлил адвокат.

      – Придумали! – взорвался Турецкий. – В общем и целом! Ни хрена вы не придумали! Если бы придумали, я бы уже тут не сидел! Все, начальник, устал я от тебя, зови охрану, в камеру хочу.

      Гордеев воспринял это как призыв к нормальному разговору, уселся с комфортом, насколько это было возможно, достал свой любимый «паркер», некогда Турецким же подаренный, и принялся фиксировать необходимое.

      – Александр Борисович, вы помните, как оказались на Ярославском шоссе?

      – Боюсь, что нет.

      – Переформулирую. Что последнее вы помните из событий того вечера?

      – Счет в ресторане, – усмехнулся Турецкий. – Ну а если без шуток, то, как я вышел на стоянку «Распутина», сел в машину и отъехал. Дальше – пустота.

      – Вы были сильно пьяны?

      – Вообще не был.

      Гордеев округлил глаза.

      – Представь себе, Юра, это медицинский факт.

      – Но ведь когда вас обнаружили, вы были фактически в бессознательном состоянии, настолько...

      Турецкий усмехнулся:

      – Большая доля алкоголя в крови, да? Как говорят тинэйджеры: бла-бла-бла-бла... Ты что, не знаешь, как это делается? Или в кино никогда не видел, как в человека водку вливают?

      Плохо, подумал Гордеев, очень-очень плохо. Это ни за что не докажешь. Напротив, все знают, что А. Б. Турецкий выпить не дурак, совсем не дурак. Да и по женской части не безгрешен...

      – Значит, алкоголь вы там не пили?

      –