Воспоминания. Размышления о былом. Валентин Михайлович Богданов

когда они заняли Евпаторию, немцы начали свою первую массовую расправу над мирными жителями. Было расстреляно около 700 человек, взрослых и детей, которых они вывезли за город и расстреляли в противотанковом рву. Вскоре была ещё одна облава, и ещё расстреляли 150 человек.

      Но особенно они свирепствовали после высадки десанта. Они долго охотились и вылавливали всех, вплоть до 14-летних ребят. Так закончилась эта кровавая операция…

      После войны на месте высадки десантников установили Памятник – композицию в честь наших отважных моряков, героически сражавшихся и отдавших свои жизни за Родину.

      Памятник этот стоит на берегу моря, на пляже перед въездом в город Евпаторию, напоминая отдыхающим, приезжающим сюда и проезжающим, и всем людям о героической борьбе советских моряков против фашистских захватчиков.

      Десант сыграл свою положительную роль тем, что он отвлекал значительную часть немецких войск от Севастополя, и этим облегчал его положение.

      На пьедестале застыли в едином порыве три моряка с гранатами и оружием в руках. Ниже на граните выбиты слова: «ВАШ ПОДВИГ ОТЧИЗНУ СЛАВИТ, НАГРАДА ЕМУ – БЕССМЕРТИЕ!» Это дань памяти советских людей мужеству и героизму Евпаторийского десанта, погибшего в январе (5–7 января) 1942 г. В Евпатории также установлен Обелиск памяти морякам-десантникам.

      «Кукурузник» и Мессершмитт

      Мне вспоминается один коротенький эпизод, о котором нельзя не сказать хотя бы слова.

      Это был октябрь 1941 года, когда немцы только-только вошли в Крым и захватили Евпаторию. Я возвращался из ближайшего хутора, где находилась совхозная ферма. Я там часто бывал. Ходил туда с 3-х литровой банкой за молоком.

      И вот, возвращаясь оттуда, я проходил мимо карьера, заброшенного. Он находился недалеко от дороги. Иду я по дороге, и вдруг слышу какой-то звук, похожий на стук колёс телеги. Этот звук повторился уже отчётливее и ближе.

      И тут я вижу наш двукрылый У-2 летит низко-низко, почти над землёй. А за ним, но ещё на почтительном расстоянии, летит Мессершмитт и даёт очереди из пулемёта по нашему самолёту. Это было так неожиданно, что я опешил. Откуда это?

      А летели они друг за другом со стороны Евпатории. И летели так низко, что немецкого лётчика было отчётливо видно. Мне казалось, что была бы у меня в руках палка или камень, я мог бы кинуть и попасть в него. Наш самолёт летел молча. Очевидно, у него уже не было патронов. А фашист, собака, постреливал.

      За карьером, в той стороне, куда они летели, было поле, зелёно-жёлтое. Поле постепенно понижалось и уходило далеко в долину. Всё оно было засеяно то ли кукурузой, то ли подсолнечником. Издали было трудно определить.

      Наш «Кукурузник», так их называли, нырнул куда-то в эту зелень. Дальше его уже видно не было. «Мессер» дал ещё одну очередь, и после скрылся в этой же долине. Трудно сказать, сбил он нашего или нет, там уже было не видно.

      Ну скажите, какой гад! К нам прилетел, и за нами же гоняется. Был бы это наш «Ястребок», а не «Кукурузник», то ещё неизвестно,