Собрание сочинений. Том 1. Николай Каптерев

так говорит о предшествующем посольстве: «В прошлом времени, видя мы блаженную любовь, яко держиши к святым местам и к нам убогим богомольцам своим, посылали есмя к царствию твоему родосского митрополита Иеремея, который был у нас в монастыре, не зная дел ево, и дали ему товарищей священномонахов келаря Паисия да архидиакона Неофита. И дьявол, ненавистник роду хрестьянскому, видя их, что они пришли к великому твоему царствию для милостыни, которою милостынею хотела свободиться святая и великая обитель наша от великого долгу, вложил в них смуту и меж их учало быть презорство [С. 235] и ненависть, и они только объявились в твоем царствии безумием и всяким безчинием, а нам от твоей царские милости помочи никоторые не учинили, а кто у них был первый смут заводчик, и тому здесь от нас было великое наказание»[268]. Таким образом, все дело Иеремии объяснялось, с одной стороны, просто незнанием Феофаном и синаитами личности Иеремии, его злого разума и дел его, хотя это незнание и не помешало Феофану и синаитам рекомендовать Иеремию как мужа верного и любезного, с другой стороны, во всем этом деле, по объяснению восточных иерархов, сказалась обычная проделка ненавистника роду христианскому – диавола. Пришлось московскому правительству удовольствоваться и таким объяснением.

      В 1628 году приехал в Москву за милостынею так называемый метаморфосский митрополит Неофит. Он привез рекомендательную о себе грамоту Анхиальского митрополита Христофора, который по поручению московского правительства присылал в Москву сведения о всех просителях милостыни. Христофор в своей рекомендательной грамоте называет Неофита митрополитом «от области Ганской», выражается о нем, что он «брат и сослужебник нашего смирения, труждался и скорби многие принял» из-за казаков, которые приплыли к его городу и хотели выжечь его, но по просьбе митрополита пощадили город и только перебили всех турок. После турки обвинили митрополита в заговоре с казаками и предали его всевозможным истязаниям, от которых митрополит избавился только благодаря окупу. Анхиальский митрополит особым письмом просит за Неофита и так называемого Новоспасского келаря грека Иоанникия, пользовавшегося особым влиянием при московском дворе. И сам Неофит писал к Иоанникию, что он друг друзьям его, почему и просит его прийти к себе, «а я тебе поведаю тайное доброе слово, и что у нас обрящем, будем и тебе давати». Неофит был торжественно принять царем и получил от него обычные дары. Он уже готовился представиться, [С. 236] по обычаю, Филарету Никитичу, как на него последовал донос со стороны сопровождавших его архимандрита Нектария, келаря Симеона, архидиакона Феоны и приехавшего вместе с ним архимандрита афонского Дионисиева монастыря. Доносчики заявили, что Неофит был в городе Ганском тому лет пять назад митрополитом, но потом Константинопольский патриарх Кирилл Лукарис, вместе с собором, отставил его от митрополитства и сан с него снял за то, «что он на Кирилла-патриарха всякое зло умышлял и патриаршества под ним подыскивал,

268

7134 г. № 17.