Люди с платформы № 5. Клэр Пули

она себе. – Вставай и сражайся. Думай о Боудикке, королеве кельтов». Айона собрала свою разношерстную армию и поднялась на колесницу.

      – Эд, вы даете мне понять, что я слишком старая? – спросила она и замолчала, наслаждаясь зрелищем побледневшей «кадровой ресурсницы», подбородки которой стали еще заметнее. – Будучи журнальным психотерапевтом, могу сказать: жизненный опыт – это настоящее богатство. А у меня его предостаточно. И все-то я испытала на собственной шкуре: сексизм, дискриминацию по возрасту, гомофобию.

      Она разбрасывала слова, как бомбы, каковыми они, собственно, и являлись. Получи Айона инвалидность, что в ее возрасте было вполне возможно, у нее на руках оказался бы полный список потенциальных случаев дискриминации. «И тогда, кадровичка Бренда, ты бы ужом вертелась, ища способ, как из всего этого выпутаться».

      – У меня и в мыслях ничего такого не было, – возразил Эд. – Я просто ищу альтернативу. – (Айона сразу же поняла: в контексте их разговора подобная формулировка подразумевала «выдвигаю ультиматум».) – Подумайте об уменьшении круга обязанностей. Вы бы смогли больше времени проводить с внуками.

      Айона с предельной жесткостью посмотрела на собеседника и хрустнула костяшками пальцев. Этот звук всегда заставлял Эда морщиться.

      Бренда кашлянула и стала теребить шнурок своего бейджа.

      – Ах да. У вас же нет внуков. Ну разумеется, нет, – пробормотал Эд.

      И как прикажете понимать это его «ну разумеется, нет»? В смысле, Айона еще слишком молода для внуков? Или же шеф имел в виду ее нетрадиционную ориентацию?

      – Давайте не будем пороть горячку. Мы дадим вам месяц и посмотрим, сумеете ли вы революционизировать свою рубрику. Сделайте ее более современной. Заставьте свои страницы бурлить. Думайте в ключе третьего тысячелетия. Будущее – оно там.

      Эд заставил себя улыбнуться, и от усилий его лицо чуть не треснуло.

      – Конечно, – сказала Айона, написав в блокноте «БУРЛИТЬ» и тут же добавив «ЗАДРОТ». – Но вначале позвольте вам напомнить, Эд, как важны для журнала разделы, где разбираются проблемы читателей. Люди зависят от этой моей рубрики. Не сочтите, будто я излишне драматизирую, говоря, что от этого зависят чьи-то жизни. И между прочим, нашим читателям мои статьи очень нравятся. Если уж на то пошло, многие признаются, что покупают журнал только ради рубрики «Спроси Айону».

      Вот тебе, жалкий римский центурион!

      – Несомненно, когда-то так оно и было, – ответил Эд, выхватывая невидимый меч и вонзая ей в сердце. – Но когда вы в последний раз слышали эти слова?

      Айона не сразу вернулась на свое рабочее место. Вначале она направилась в туалетную комнату, глядя себе под ноги, поскольку отвратный ковер, впрочем довольно практичный, до сих пор оставался липким после недавней офисной вечеринки, когда на него пролили фруктовый пунш. Запершись в кабинке, она опустила крышку сиденья и села, усадив Лулу на колени. В туалете пахло сосновым освежителем, потом и собакой. Айона заплакала. Правильнее сказать,