Крест и крыло. Галина Гончарова

что-то связанное с тиграми, я получила от Мечислава. Потому что оборотень опустил глаза. А потом кивнул, заливаясь краской.

      – Да. Но я этого не говорил.

      И я, в полном ошалении, поняла, что Лёнька, старый друг и боевой товарищ… влюблен в мою мать?!

      НЕ ВЕРЮ!!!

      – А придется. Юль, я сам не хотел, – опустил голову оборотень.

      Я схватилась за голову.

      – Ты что – рехнулся?!

      Оборотень опустил глаза.

      – Нет, ты не рехнулся! Ты еще хуже! Ленька, моя мать старше тебя! Они с дедом прекрасная пара! И вообще, ты – оборотень!

      – Не старше, – буркнул Леонид. – Мне пятьдесят два года.

      Я заткнулась. Да. Возраст. А выглядит не старше тридцати.

      – Юль, не ори на меня. Я хоть слово сказал? Хоть взгляд бросил?

      – И не один, как я понимаю?

      – Даже кошка может смотреть на короля!

      – Ага, а кот – на королеву?! Леня, совесть поимей!

      – Да имел я твою совесть!!! – рявкнул вдруг оборотень. И я заметила, что он машинально втягивает и выпускает когти. Явно нервничая и злясь. Но не испугалась. Я знала – Леонид не причинит мне никакого зла. И я сейчас была в своем праве. Как фамильяр Князя города. Как просто Юля Леоверенская. Как дочь своей матери!

      Я имела право требовать ответа. И Ленька сдался.

      – Юля, я не хотел. Оно как-то само получилось. Ты же знаешь, я обеспечивал твоим родным безопасность, еще когда твой братец только появился в городе…

      – Знаю.

      – Вот и… Но ты не думай. Она меня даже не видела. Мы даже не общались.

      Я перевела дух. Тогда возможно, что Леонид любит не живого человека, а свою мечту. И какая разница, что у мечты – лицо моей матери? Чье-то же должно быть…

      – Нет. Я ее действительно люблю. Но ты не злись. Я никогда ей об этом не скажу. Обещаю.

      – Лень, она ведь действительно деда любит.

      – Знаю. Поэтому и буду молчать. Я знаю, у меня нет шансов.

      Я это тоже знала. И не злилась. Бывает. Любовь не разбирает, кого бить и куда. Стоит только вспомнить Даниэля.

      Ладно.

      – И что ты теперь собираешься делать?

      – А я что-то делал до этого разговора?

      – Леня, не финти!

      Оборотень тряхнул головой.

      – Юль, вот тебе мое последнее слово. Я собираюсь охранять. Тебя и твою мать. Твоего деда и Мечислава. Шарля и Валентина. Я это умею. А все остальное… да, мне будет больно. Не впервые. Перетерплю. Знаешь, говорят, что любовь проходит, если долго не обращать на нее внимания.

      Я покачала головой.

      Ага. Пораньте себя – и попробуйте не обращать внимания! Получится?

      То-то и оно. Больно же! Но… я верю Леониду. А потому…

      – Поехали в загс? Нас уже там Шарль, небось, заждался?

      Ленька бросил на меня благодарный взгляд – и тронул машину с места.

* * *

      В загсе было тихо и пустынно. Шарль, Валентин и Надюшка ждали нас, сидя на удобном диванчике. Я заметила, что дракоша пришел в джинсах. Только белую рубашку надел.

      – Ну, что ты, невеста, как из кислого теста, – Надюшка была настолько довольной, что мне захотелось стукнуть ее подсвечником. Или хотя бы табуреткой.

      – Надя, –