Крест и крыло. Галина Гончарова

он старается походить на человека. Но на людях – с тем же успехом можно добиться эмоций от мраморной статуи. Нет, вампир очарователен, он улыбается, искрится сексуальностью, не хуже бенгальского огня, смеется и меняет выражения лица… не хуже кукольника. Искренности там и на грош нету. А вот эта морщинка озадаченности была искренней. И я ее очень ценила. Но бежать и прятаться на неизвестный срок… есть ли смысл?

      Нету.

      На том и порешили.

* * *

      Дома меня встретили родственники. Я не поняла, они что – спать так и не ложились?

      Во всяком случае, когда мы с Шарлем открывали дверь, она внезапно распахнулась – и перед нами возникла Леля, облаченная в одну лишь трикотажную ночнушку со слониками. М-да.

      Слоники были шикарные. Голубенькие и розовые. И Лёля тоже. Этакая валькирия. Только вот…

      – А ты чего не спишь? – поинтересовалась я.

      Лёля скорчила такую гримасу, что я чуть не забеспокоилась. Судя по глубоко трагическому выражению лица – у нее проблемы с пищеварением? С дороги, что ли? Посоветовать ей употребить внутрь полкило чернослива я не успела, потому что кузина закатила глаза:

      – И ты еще спрашиваешь! Как у тебя только язык поворачивается?!

      – Да он и не поворачивается, – отмахнулась я, снимая туфли. – Ты не обращала внимания? Язык в плоскости рта ходит сверху вниз и вправо – влево. Но не по кругу. Факт. И вокруг своей оси он не вертится.

      Леля запнулась. Видимо, я сбила ее с настроя. Но потом она опомнилась и завелась заново.

      – Ты где-то пропадаешь! Уходишь ночью! Я уже звонила твоей матери! Я же за тебя волнуюсь!!!

      – А мать что сказала? – резко спросила я.

      – Неужели ты не понимаешь, что подобная безответственность…

      Всё. Мое терпение сдохло, не родившись. Я кивнула Шарлю, который стоял с кислым выражением на лице. Мол, понаехали тут, как без вас хорошо было…

      Дракоша мерзко улыбнулся, ухватил правдорубку за воротник и слегка тряхнул.

      – Молчать! Отвечать на вопрос.

      Леля ухнула и замолкла. Она бы продолжила, но стянутая рукой Шарля ночнушка намертво перекрыла ей доступ воздуха.

      – Что сказала моя мать? – раздельно повторила я.

      Шарль подержал кузину еще пару минут, пока та не начала задыхаться, и выпустил.

      Леля свалилась на пол слоновьей кучкой и засипела, пытаясь загнать в легкие побольше кислорода.

      Я потыкала ее ногой.

      – Что сказала моя мать? Не слышу ответа. Алексу продолжить?

      Леля сверкнула на меня глазами. Она явно была готова продолжить скандал, но у меня не было никакого настроения. Шарль состроил грозную гримасу.

      – Ну?!

      – Да не звонила я никуда! – дала задний ход родственница – С ума сошла, что ли?!

      – А брат где?

      Леля покосилась на дверь гостиной. Оттуда доносился громкий храп. Я ухмыльнулась. Ага. Оно и ясно. Заснуть под такое сопровождение нереально, спальню занять нельзя, вот она и взбесилась. Но это – их трудности.

      – Если моя мать хоть на каплю из-за тебя побеспокоится – голову оторву, – коротко пообещала я. – Алекс, пошли спать?

      Шарль