Проклятое княжество. Георгий Смородинский

пожирали. Наблюдать за этим процессом у меня желания не было, мини-карта помещения указывала точное место, где лежат нужные мне по квесту книги, и это место находилось в противоположной от крысиного пира стороне. А то, что нужно непосредственно мне, вообще находится в дальнем конце зала.

      Когда я в первый раз заходил к архивариусу, я даже не удосужился узнать, где мне, собственно, искать нужную информацию. У меня такое часто бывает: зайдешь в магазин, расплатишься – и уходишь без покупки, а тут еще видение, накрывшее меня в первое посещение. Сложно трезво соображать, когда только что умирал от накатывающегося огня, а до этого минут десять рубил всякую мерзость. Так что пришлось снова навещать старика и уточнять у него, что мне конкретно нужно искать.

      Убирая в инвентарь шестнадцать тяжелых манускриптов, я негромко материл мастера Куана и его последователей, писавших все это вручную, а заодно с ними и умников разработчиков. Вот почему, если книга древняя, она обязательно должна иметь такие габариты? Как ее читать-то? Хотя какое мне дело, сто шестьдесят килограммов – это в реале много, а тут я точно не надорвусь. Квестовые книги сохранились нормально, а поскольку стояли на полке в двух метрах над полом, крысы оставили их «чтение» на потом. Или, быть может, их, как и меня, совершенно не интересовала история доминиона Аштар, кто знает…

      Нужный мне стеллаж стоял прямо у дальней стены. Когда-то стоял… Я откинул в сторону особенно крупный, покрытый плесенью обломок и осмотрелся. От содержимого пятиметрового стеллажа сохранилось не больше двадцати пергаментных свитков. Они сейчас валялись на полу среди ошметков, оставшихся после крысиного пиршества. Ненавижу крыс! Сожрали все, что смогли, хотя валяющиеся на полу свитки внешне выглядели нетронутыми. То ли на вкус пергамент не понравился грызунам, или, может, он пропитан какой-то магией, поэтому умные твари и не стали это употреблять или все же оставили на потом.

      Внезапно до моего слуха донесся какой-то хриплый звук. Я прислушался – звук, казалось, шел откуда-то из-за стены. Шуршание грызунов в архивах мешало, но если слушать внимательно, то можно было различить чье-то прерывистое дыхание. Я оглядел стену и заметил длинную трещину, край которой торчал из-за одного из сохранившихся у стены шкафов. Что это? Герид что-то рассказывал о тюрьме, к которой примыкает разрушенное западное крыло. «Видимо, там за стеной – одна из камер с каким-нибудь бедолагой, – пожал плечами я и махнул рукой. – Мне-то какое до этого дело?» Я не Робин Гуд, у меня и своих проблем выше крыши.

      Так, что у нас тут? Я аккуратно собрал с загаженного пола шестнадцать уцелевших свитков, отошел метров на пять вправо и, прислонившись спиной к одному из уцелевших стеллажей, стал по очереди просматривать найденное. Все свитки были примерно десятисантиметрового диаметра, имели длину сантиметров пятьдесят и содержали от одного до десяти листов тонкого пергамента. Первые шесть заполнены какими-то непонятными таблицами, седьмой описывал животное, хм: