Любимые рассказы для детей. Юрий Казаков

с Володиной удочки сорвалась, удочка прибилась к берегу. Светило солнце, пылали кусты, обрызганные росой, и только вода в омуте оставалась все такой же черной.

      Воздух нагрелся, и горизонт дрожал в его теплых струях. Издали, с полей, с другой стороны реки, вместе с порывами теплого ветра летели запахи сена и сладкого клевера. И запахи эти, смешиваясь с более дальними, но острыми запахами леса, и этот легкий теплый ветер были похожи на дыхание проснувшейся земли, радующейся новому светлому дню.

      Тропики на печке

      Шел я однажды по берегу Белого моря, сильно притомился, и табак у меня кончился. «Вот горе-то! – думаю. – Как же я теперь без табаку?» Но только так подумал, вдруг гляжу – впереди то´ня рыбачья, а в море напротив тони маленькое пятнышко: сидит рыбак в карбасе у ловушки, сторожит семгу.

      Подошел я к тоне, увидал второй карбас, недолго думая столкнул его в воду, отпихнулся от берега и поплыл с рыбаком поздороваться, табаку попросить, а заодно расспросить его о дороге.

      Подплыл я ближе, гляжу – карбас рыбака к колу привязан, на котором ловушка крепится, а на колу сидит птица и смотрит в воду. Птица эта была очень похожа на кулика длинными ножками и оперением, только клюв… Клюв у кулика длинный, а у этой птицы какой-то короткий и будто даже кривой! Но не столько меня клюв удивил, сколько то, что сидит странная птица на колу возле рыбака и не улетает.

      Поздоровались мы с рыбаком, поговорили о погоде, покурили, и тут я спросил, что это за птица такая сидит у него и почему не улетает.

      – А эвон, видишь маяк-то? – сказал рыбак и показал мне на красную башенку маяка.

      – Вижу, – ответил я. – Вижу маяк, но не понимаю еще ничего.

      – А вот сейчас поймешь, – засмеялся рыбак и рассказал мне историю птицы.

      На Белом море в опасных местах – по берегам и на островах – стоят маяки. Зажигаются они с заходом солнца и горят всю ночь. А чтобы капитаны судов различали их друг от друга, каждый горит по-особому.

      Тот маяк, о котором идет речь, горел красным и зеленым проблесковым огнем. Свет его был пронзителен.

      Случилась однажды штормовая ночь на море, и старый рыбак долго не спал. Несколько раз выходил он из своей избушки, проверял, целы ли карбаса, слушал, как грохочет море, слушал вой и визг телефонных проводов и думал о тех, кто в эту ночь боролся в море с волнами.

      Маяк работал. Стеклянная башенка его вращалась, узкие зеленые и красные лучи бежали по берегу. Они освещали на секунду темные горы, покрытые лесом, освещали и избушку и попеременно заглядывали рыбаку в лицо красным и зеленым оком. Потом перескакивали на воду и, как мечи, устремлялись вдаль, в страшное море с беспрестанно встающими горами волн.

      Озябнув, рыбак уходил в избушку, подкладывал дрова в печь, пил чай и курил махорку. Окна избушки делались то красными, то зелеными, и рыбак с благодарностью думал о работниках маяка, которые не спали в эту ночь. И опять с тревогой возвращался мыслью к тем, кто плыл сейчас по бушующему морю.

      Рыбак думал о людях и совсем не думал о птицах. Однако