Некромант. Робин Штенье

желтую прессу на наличие подходящих трупов?

      Над этим предложением Дениз думала пару дней, потом пошла в библиотеку смотреть подшивку «Дейли Ньюс», не забыв прихватить с собой Марка, как инициатора. Марк, в надежде, что его прогонят обратно в кампус, возмущался всю дорогу, но, увидев, как Дениз бледнеет, рассматривая фотографии аварий и убийств, предложил ей просто посидеть и подождать, пока он не найдет кого-нибудь подходящего для рисунка. Уговаривать не пришлось, и она с удовольствием отодвинула от себя стопку газет, сложила на столе руки и уткнулась в них лбом. Марк ласково погладил ее по спине.

      – Может, к черту этот рисунок? Пожалуешься на преподавателя – он не имеет права требовать от тебя того, чего нет в учебной программе…

      – Все нормально, – пробурчала Дениз. – Просто найди мне мертвого красавчика.

      – Живого ей мало, – деланно возмутился Марк и зашелестел бумагой.

      Искал он долго. Дениз успела задремать, потому, когда ее потрепали по плечу, заставляя подняться, происходящее в какой-то мере показалось сном. Марк протягивал газетный разворот, постукивая пальцем поочередно по фотографиям слева сверху и в центре. Слева было фото симпатичного длинноволосого блондина с гитарой на сцене, в центре он же, но уже на асфальте, бледный как сама смерть, с закатившимися глазами и пеной в уголках губ.

      – Ричард «Ричи» Голд, вокалист «Вайоленс», – пояснил Марк. – Умер вчера от передозировки возле ночного клуба в Сансет Стрип. Если подумать, самое то для твоего задания: лицо не сильно искажено, скорее ближе к расслабленному, крови и прочих ужасов нет. Кошмары мучить не должны.

      Дениз кивнула и осторожно взяла газету. И впрямь, вроде бы ничего страшного, только вот ее трясло. Молодой красивый парень из-за наркотиков превратился в безжизненное тело, а ведь у него впереди могла быть целая жизнь! И смерть казалась ненастоящей и явственной одновременно. Черты лица все те же, но выбранные цвета все меняли, превращая цветущую кожу в бледное полотно, на котором уже ничего нельзя будет нарисовать. Разве что черные и синие трупные пятна чуть позже… Дениз отчетливо представила себе мертвого красавчика, лежащего в гробу, и содрогнулась. Газета выпала из пальцев, ладони закрыли лицо, пряча от мира проступившие слезы.

      Почти сразу на плечи легла рука Марка, прошлась по спине, поглаживая, потом притянула к себе. Дениз с удовольствием уткнулась ему в грудь и слушала успокаивающие глупости о том, что все хорошо, а она не обязана рисовать противные ей вещи. И если б было можно, она просидела бы так до конца времен. Вот только библиотека закрывалась, о чем и объявила прошедшая мимо них женщина.

      – Марк, – не торопясь освободиться от его надежных объятий, попросила Дениз, – пообещай, что ты не умрешь…

      – Молодым и красивым? – уточнил он. – Обещаю! Для начала закончим с тобой колледж, потом я стану известным композитором, а ты художницей. У нас будет большой дом в Калифорнии, трое детей, куча внуков и еще больше правнуков. И вот после того, как последняя