Спеши прислушаться к дождю. Валери Кориц

глаза.

      – Короче, не буду мешать, сама всё поймешь. Не принц на белом жеребце, конечно, но тоже сойдет. Мог бы и принарядиться! Глаз да глаз нужен всё время. Мне как будто заняться больше нечем – ходи да следи за Артурчиком. Меня зовут Лия Воркер, кстати.

      – Аврора. Спасибо вам, Лия, за предостережения, буду крайне осторожна, – я улыбнулась, она сделала в ответ тоже самое и направилась в обратную сторону.

      – Прошу прощения, – Артур открыл передо мной дверь и свободной рукой почесал затылок. – Глупо всё началось, правда? Забудь. Просто забудь, что ты видела и слышала.

      Я, смеясь, покачала головой и зашла в кафетерий.

      Не подведи меня, попытка номер 43.

      Глава 4.

      Как можно не верить в астрологию, если наши жизни буквально находятся в её власти? Я пыталась понять это весь проведенный с Артуром час. Он критиковал всё, что касалось этой лженауки, но, при этом, ничего не говорил о Хононге, на конце которой у каждого находится собственное созвездие.

      Мне жутко не хватало его бабушки. Она смогла бы разрядить обстановку и избавить меня от бесконечного потока негатива в отношении девушек. Он считал виноватыми всех, кто ему когда – либо отказал, искренне ненавидел их и презирал. Изливать чувства мог только в стихах, вот откуда это пошло. Он сочинил сотню строк о том, как терпеть не может всех женщин.

      Сошлись обе его больные темы. Причем он сам подвел к этому. Связал звезды и весь женский род как всемирную глупость и помешательство. Чтобы немного отвлечься, я незаметно смотрела по сторонам, периодически кивая и улыбаясь.

      В кафетерии, как и в любом крупном ресторане или кафе, было разделение залов. Каждый из них имел свои особенности и правила. Мне посчастливилось побывать практически во всех одиннадцати, однако их основу всегда составляли три зала.

      Ноавский зал – для близких друзей, в стиле лофт – с мягкими серыми креслами вместо неудобных деревянных стульев, со стеклянными столами в стиле геометрия, лампами, свисающими с потолка на черных шнурках и множеством зеленых растений, поставленных вокруг мягких зон, забитых подушками и кресло – мешками.

      Матуавский зал – для родителей и родных братьев/сестер. Английские окна, роскошные с позолоченной резьбой стулья Барокко с высокой спинкой, большие хрустальные люстры, итальянские шторы под цвет мебели. Здесь всё изысканнее – от интерьера до кухни.

      И, наконец, Татокский зал, создан и продуман до мелочей для влюбленных парочек. Со скрипачами, живыми цветами и посуды в виде соединенных сердец. Существует множество еще более мелких разделений. Здесь, например, номер стола говорит о длительности отношений. Самые лучшие места, как правило, под номерами 48 и 60. Счет идет по месяцам.

      – Вот вижу, что ты не согласна со мной, – вдруг гаркнул Артур, отвлекая меня от мыслей. – Как тебе объяснить? Ах, вот. Расскажу ситуацию, которая случилась со мной на шестом свидании. Позвал я девушку домой к себе, на ужин. Свечи, вино, бла – бла, ты понимаешь, вы такие вещи любите. Так вот, жду её, звонок в дверь. Едва успеваю её открыть, как мне прилетает пощечина.

      Строю удивленное