Лавандовое поле надежды. Фиона Макинтош

и знал, где тебя искать, – пропыхтел он, застенчиво поглядывая на Катрину: его всегда восхищали успехи Люка у местных красоток.

      – В чем дело? – спросил Люк.

      – Твои родители.

      – Что с ними? – Люк застыл. Его давно преследовали кошмары о том, что всю его семью перебьют – родителей, бабушку и сестер, – что таким образом немцы расквитаются с ним за его ненависть к режиму.

      – Они дома! – взволнованно сообщил Лоран. – И послали меня за тобой.

      – Дома? – не поверил Люк. – Тут, в Сеньоне?

      Лоран посмотрел на него, как на идиота.

      – Где же еще? В деревне – со всеми обнимаются и целуются. Только тебя нет.

      Люк наскоро, почти небрежно поцеловал Катрину.

      – Скоро увидимся, хорошо?

      – Когда? – поинтересовалась она.

      – В субботу.

      – Суббота уже завтра! – отрезала Катрина.

      – Тогда в понедельник. Обещаю.

      Он потянулся к девушке, но та сердито оттолкнула его руку и кинула злой взгляд на Лорана. Тот торопливо отошел в сторону.

      – Люк, скажи мне кое-что… ты меня любишь?

      – Любовь? В такие смутные времена?

      В голосе Катрины звучало отчаяние.

      – Люк, я была очень, очень терпелива, но если ты меня любишь, то женишься на мне – теперь или потом. Я должна верить в будущее. Ты любишь меня?

      Она уже почти рычала, а не говорила.

      Последовала долгая выразительная пауза.

      – Нет, Катрина. Не люблю.

      Люк развернулся и зашагал прочь. Девушка, остолбенев, смотрела ему вслед. Ее глаза горели решительным и гневным огнем.

      – Ты потому такой гордый да высокомерный, что у тебя семья богатенькая, Люк, а на самом деле ты ровно так же уязвим, как и любой из нас, – процедила она.

      Лоран в полном смятении посмотрел в спину уходящему Люку и повернулся к Катрине.

      – Можно проводить тебя до дому?

      – Благодарю, месье Мартин, я и сама найду дорогу, – презрительно отрезала она.

      Лоран густо покраснел.

      – Впрочем, как угодно, – пожала плечами Катрина.

      Пока они спускались по холму, Лоран не проронил ни слова, даже не обернулся на треск рвущейся ткани, случайно зацепившись рубашкой за торчащую ветку. Сейчас во всем мире ему было важно только одно – что он идет рядом с той, кого любит с детства.

      От торопливой ходьбы в голове прояснилось, и к тому времени, как Люк добрался до холма, где стоял дом, он даже радовался, что наконец поговорил с Катриной начистоту.

      Первой его заметила Гитель, младшенькая.

      – Люк! – радостно завопила она и, со всех ног бросившись к брату, повисла у него на шее.

      Он громко закряхтел.

      – Чем там тебя в Париже кормят? Как вытянулась!..

      На самом деле сердце Люка кольнула тревога – какая же сестренка крохотная и худенькая. Он закружил девочку, радуясь ее восторженному писку. Гитель недавно исполнилось девять. Люка восхищала ее жизнерадостность – но