Мы уходим последними… Записки пиротехника. Виктор Иванович Демидов

боеприпасов дала своей артиллерии ленинградская промышленность за девятьсот дней блокады. Все, как и то, что привозилось с Большой земли, сразу же поступало на фронт.

      Но, к сожалению, небольшой процент мин, снарядов, бомб не срабатывал. Примерно такая же картина наблюдалась и у немцев. С той лишь разницей, что у них процент брака был выше. Очень сложные в производстве немецкие взрыватели оказывались ненадежными в бою. Вот почему ленинградская земля была буквально нафарширована взрывчаткой.

      Несколько лет назад старший экономист пригородного совхоза «Детскосельский» рассказал нам печальную и героическую историю послевоенного восстановления этого большого хозяйства.

      – Эх, – говорил он нам, – и разрушено, и сожжено, и рабочих рук не хватало… Да разве это самое страшное из того, с чем мы тогда встретились? Земля… Земля-матушка… Кормит она нас, одевает… А с нее, как с живой, сдернули кожу взрывами, перепахали до мертвых глин, обожгли, опалили… Веками создавался культурный слой, а его мгновенно вывернули наизнанку – вот и паши, сей по такой земле. Что только на ней уродится?! На каждом гектаре нашего совхоза в среднем находилось до тысячи неразорвавшихся снарядов, противотанковых и противопехотных мин! Еще совсем недавно к скромному оралу пахаря мы обязательно цепляли тяжелые защитные приспособления. И плуг наш уже становился не плугом, а «агрегатом миннобезопасного вспахивания», – экономист тяжело вздохнул. – А все же нет-нет да и гремели взрывы, гибли пахари и сеятели, выходили из строя сельскохозяйственные машины… Как танки, как самоходные орудия и фронтовые автомобили…

      * * *

      Первые дороги в минных полях проделали сами наступающие войска. Они же первыми спасали подготовленные гитлеровскими варварами к взрыву уникальнейшие архитектурные памятники. Следы подвигов наших бойцов мне не раз приходилось встречать на разминерских дорогах.

      Помню, как 19 ноября 1957 года меня вызвали в Пушкин:

      – Давайте, пожалуйста, поскорее: снаряды в Екатерининском парке. Сегодня праздник – День артиллерии, – люди гулять будут. Пожалуйста…

      Несколько снарядов и две мины оказались заложенными под стену знаменитой Камероновой галереи. Доставая их, я долго копался в строительном мусоре – Екатерининский дворец-музей еще только восстанавливали – и вдруг наткнулся на провод.

      – Обрезан, – успокоил меня кто-то из сотрудников музея. – Еще при освобождении…

      Мне рассказали, что перед бегством фашисты заложили под дворцом и во дворце несколько тысячекилограммовых фугасных бомб, снаряды, мины. Главный провод от всех зарядов был протянут на остров Большого озера в Екатерининском парке. Однако не вышло у гитлеровцев это пакостное дело. Первый же разведчик, пробравшийся в город, – сержант Александр Александрович Иванов – сразу перерезал обнаруженный им провод и спас красавец дворец от взрыва.

      В апреле 1944 года получили приказ выехать на разминирование