Соперницы. Шарлотта Бронте

закончится приключение, поэтому мы взяли Крысна и перебросили через высокую парковую стену, а затем постучали.

      Маленькая королева:

      – Пожалуйста, Ординарец, впусти нас.

      Ординарец:

      – Я должен прежде узнать, кто вы.

      Маленькая королева:

      – Мы маленькие королевы.

      Ординарец:

      – Так это вы? Тогда заходите.

      С этими словами он распахнул ворота, и мы вошли. Крысн стремглав припустил в парк и едва избежал смерти под копытами гуляющего оленя. Впрочем, теперь перед ним была новая преграда: река, неспешно змеящаяся через парк. Крысн замер, вертя головой. За ним был высокий холм, покрытый густым лесом, откуда он только что вышел. Средь темно-зеленой листвы колыхались ветви пурпурных буков и покачивались кроны белого тополя. Вправо и влево тянулся великолепный парк, за которым лежали пространные угодья славного герцога, впереди высилась роскошная усадьба Стретфилдси, а прямо под ногами текла река. На противоположном берегу олень, склонив величавые рога, пил чистую воду из медленно катящегося потока. Соловей в ветвях молодого дуба у самой реки как раз обратил первые трели к молодой луне, бледным серебристым серпом встающей на востоке. Садящееся солнце заливало округу своим дивным сиянием, превращая все в расплавленное золото.

      Казалось, будто Крысна тронула представшая ему восхитительная картина. Некоторое время он стоял неподвижно, затем встрепенулся и с криком: «Не робей, Крысн!» – прыгнул в реку. Переплыв ее, он выбрался на противоположный берег и с немыслимой быстротой пробежал через парк в дом, мигом одолел вестибюль, галерею, лестницу и оказался в герцогской библиотеке. Здесь никого не было, а на столе стояла чашка с водой. Крысн всыпал в нее что-то, от чего цвет воды не изменился, потом спрыгнул на пол и, подбежав к лежащей на ковре книге, спрятался за ней.

      Тут в галерее послышался звук шагов. Дверь отворилась. Вошел высокий человек с видом и осанкой полководца, а следом второй – тоже высокий, но притом чрезвычайно дородный. Первый был герцог Веллингтон, второй – сэр Александр Хьюм. Герцог взял с полки книгу, сел, после чего между ним и доктором произошел следующий разговор:

      Веллингтон:

      – Хьюм, что вы думаете об «Истории Наполеона» Вальтера Скотта?

      Хьюм:

      – Желает ли ваша светлость, чтобы я принял в рассуждение, что сочинитель – штафирка?

      Веллингтон:

      – Да.

      Хьюм:

      – Что ж, я считаю, что для штафирки он пишет исключительно хорошо.

      Веллингтон:

      – Так вы полагаете, в этой книге есть что-то дельное?

      Хьюм:

      – В ней много дельного, милорд.

      Веллингтон:

      – Это очень высокая оценка.

      Хьюм:

      – Вы считаете, что я чрезмерно ее хвалю?

      Веллингтон:

      – О нет.

      Хьюм:

      – Мне бы не хотелось излишне хвалить штафирку.

      Следующие полчаса прошли в молчании, однако герцог так и не притронулся