Саги огненных птиц. Анна Ёрм

шаг, он пошёл скорей, доверяя своему чутью, но сохатого коня так нигде и не встретил. Земля, вся застланная гнилой листвой, ветками и палой хвоей, была влажна. Ольгир оставлял за собой глубокие следы, куда бы ни пошёл, но Грива, видимо, ходил и по воде, и по воздуху. Ветки трескались от его прикосновений с грохотом грома, выдавая каждое движение, – Ольгир был напуган, и лес, чувствуя и вдыхая его страх, давил всё сильнее. Нос раздражался запахом гнили и потрошёной плоти; кровь чудилась в каждой сломанной ветви, с каждого сорванного листика текла бесцветная прозрачная жидкость, похожая на ту, что сочится из ран. Ольгир закрыл лицо ладонью, но, прислонив её к коже, вздрогнул, почувствовав что-то липкое. Он отнял руку от лица и увидел, как с неё течёт холодная мерзкая кровь. Ольгир попытался вытереть её о мох, растущий на ближайшем дереве, но только коснулся поверхности, древо рассыпалось трухой, и рука по самый локоть увязла в гнили. Ольгир попробовал вытянуть её, но древо не отпускало. Зарычав на него, как волк, он ударил ножом в зелёное пятнышко мха, и дерево, ослабив хватку, разомкнуло своё чрево, высвободив руку.

      Так он шёл дальше, тихо взрыкивая на каждую ветвь, что начинала тянуться к нему в заботливом материнском жесте. Будто почувствовав достойный отпор, лес усмирился, успокоился и позволил продолжить охоту. И тут Ольгир снова увидел белую вспышку. Он замер, пытаясь разглядеть очертания света, но тот был слишком размыт и туманен. Так, вглядываясь азартно во тьму с растущей надеждой, Ольгир совершенно потерял бдительность, и лес подло воспользовался этим.

      Из-под ног вдруг ушла земля. Ольгир упал, чуть ли не налетев на собственный нож. Схватившее его за штанину чудище поволокло Ольгира под выступающими над землёй корнями вниз по склону. Он постарался ухватиться за округлый корень, но тот прахом рассыпался под ладонью. Извернувшись, Ольгир попытался разглядеть то, что схватило его, и оно, точно смутившись, вдруг отпустило и бесшумно исчезло, растворившись во мраке, а может, это и был сам мрак…

      «Тролли! – догадался Ольгир, услышав подсказку колотящегося сердца. – Вот кто наводит на этот лес мрак и страх!»

      В голове его вдруг сам собою возник лик девы с переправы. Ингрид. Уж она-то точно не боялась леса, и он не трогал её. Сама, наверное, принцесса этих лесных троллей. Догадка отчего-то развеселила Ольгира. Он тихонько рассмеялся, глядя вверх, на кроны, и не видя звёзд.

      – А в прошлый раз ты не пытал меня, – смеясь, проговорил Ольгир и похлопал землю ладонью, будто друга по плечу.

      Лес ответил ему пронзительным и хриплым криком совы. Точно сама Смерть вскрикнула над его головой.

      – Что, лес?! Что кричишь? Эй вы, тролли! – хрипло закричал Ольгир. – Вступились за свою принцессу? За ту речную девку?

      Он снова рассмеялся и опустил голову на мягкий мох. Слышно было, как стучит напуганное сердце.

      Ольгир отдышался, сел на земле так, что окружавшие деревья оказались от него на равном расстоянии, что создавало хотя бы призрачное ощущение