Не единственная. Лидия Миленина

все равно подтяни… Теперь плечи отводим назад и плавно опускаем…

      Аньис послушно повторяла все, что говорила Карра.

      – Только не напрягайся так! Что как кол проглотила! Это должно быть легко… Вот! Умничка! А вот голову нужно немного наклонить, чего подбородок вперед тянешь? Ты же с господином будешь говорить, опусти голову, немного, вот так… Выгляди скромной и красивой!

      – А как ты ходишь? – возмущалась Карра в другой раз. Но Аньис теперь только радовалась ее ругани. Женщина не осуждала ее, просто учила. А поучиться стоило. У Аньис стало появляться ощущение, что от этих уроков в ней что-то меняется. Как будто она становится лучше. Никогда не думала, что одежда может столько значить…

      – Не одежда! – сказал как-то Арбак, словно прочитав ее мысли. – Главное – манеры. То, как ты де-ержишь себя, как себя-а ведешь.

      Нужно было научиться ходить, чуть-чуть покачивая бедрами, едва заметно – когда на тебя смотрят сбоку или сзади. И быстрее, легче, когда идешь навстречу. Так чтобы платье красиво развевалось и облегало то одну, то другую ногу. Нужно было научиться есть маленькими кусочками, изящно отламывая их пальцами, или ловко накалывать еду на трезубую вилку и грациозным движением подносить ко рту.

      – Ты должна делать это красиво! – сообщила Карра. – Если господин позовет тебя обедать с ним, ты должна делать это так, чтобы он любовался твоими движениями. Поняла? Вот умничка, девочка… Будешь так делать – и никто тебя не обидит…

      Иногда Карра говорила такие вещи и вздыхала. А Аньис думала о том, какая судьба была у самой Карры, какая – у Арбака. Почему они оказались здесь и «готовят» наложниц короля. Ни одной из них, кстати, Аньис не видела, гарем короля ей не показали. А новых наложниц, которых селили как раз там, где жила Аньис, сейчас не было. Но поинтересоваться у них самих стеснялась. Спросила у Кьясы с Аббой, но те не знали.

      – Они никогда ничего о себе не рассказывают, – сказала Кьяса.

      К вечеру Аньис так уставала от уроков Карры и Арбака, что засыпала раньше, чем успевала осознать боль души и тревогу по поводу встречи с господином Эль. Да и скучать по родным было некогда.

      Лишь один эпизод по-настоящему омрачил эти дни. На четвертый день неожиданно пришел Ансьер, оторвал ее от урока с Каррой и велел следовать за ним. Долго-долго, длинными переходами, через арки, мостики и залы, мимо великолепных шпалер и строгой охраны он привел ее в большой зал.

      – Король должен взглянуть на свой подарок, – кратко пояснил Ансьер. – Войдешь, поклонишься и стой молча.

      Сердце Аньис зашлось от волнения.

      Это был огромный, светлый, поражающий величием зал. Аньис заметила, что в центре стояло кресло, в котором сидел человек… Разглядеть короля она не могла, лицо его было опущено. Человек читал, закинув одну ногу на ручку кресла.

      – О! Посмотрим! – он обрадовано встал и махнул рукой, видимо приказывая Ансьеру подойти ближе. Ансьер указал Аньис следовать за ним.

      Она низко поклонилась, продолжая смотреть